"Лев Кузьмин. Любовь Николаевна" - читать интересную книгу автора

- Ой, бабушка! - засмеялась Любаша. - Какие ты песенки знаешь, я и не
думала!
- Мало ли чего ты не думала. Ты думала, бабушка-то всегда старая
была... Вот погоди, придут с поля комбайнеры, так здесь и не то будет.
Комбайнеры - страсть веселые! Я для них сальца домашнего привезла. Сальце
порежем, на сковородке растопим, а как наши мужички заявятся, так мы им
сразу на стол горячую картошку да эту сковородку со шкварками и выставим.
- А шкварки будут шипеть, - подхватила Любаша, - а комбайнеры будут
горячую картошку макать и приговаривать: "Ай да вкуснота! Ай да Лизавета
Марковна! Ай да Любовь Николаевна!"
- Хвасте-она... - засмеялась бабушка. - Давай-ка бери ведро, чистой
воды принесем. Чистая вода кончилась.
Бабушка подняла кастрюлю с картошкой, понесла в сторонку сливать, а
Любаша подхватила пустое ведро и, бренча на всю лужайку, припустила к
колодцу вперед бабушки.
Обросший лопухами сруб колодца был невысокий, с откидной западней. На
столбах над ним навис толстый деревянный ворот с цепью, с железной
рукояткой. Любаша встала на цыпочки, заглянула в колодец. Там было холодно,
пахло грибами и плесенью, а в далекой воде шевельнулся кто-то темный с
рожками.
Любаша отшатнулась, но тут же поняла, что это она сама там в колодце
отразилась, а кривые рожки - ее собственные косички. Получалось так, что
теперь одна девочка Любаша стоит наверху, а другая девочка Любаша
посматривает со дна колодца.
- Ау! - крикнула громко Любаша в колодец, и девочка оттуда ответила
густым-прегустым, словно у Ивана Романыча, басом:
- Бу-у...
- Эге-гей! - снова крикнула Любаша в колодец, а та девочка ответила еще
басовитее:
- Э-бе-бей-бей-бей...
- Ты что там делаешь! Упадешь! - зашумела издали бабушка, и Любаша
заторопилась, потянула к себе тяжелую цепь, стала втискивать дужку ведра под
стальную пластину защелки.
Защелка больно прихватила палец, и Любаша вскрикнула:
- Ох!
Она вскрикнула, отдернула руку, а ведро, не успев зацепиться, полетело
вниз.
Стронутая с места цепь тоже полетела со звоном вниз. И толстый ворот
закрутился, рукоять ворота завертелась, и вот внизу, в колодце, шумно ухнула
вода, и... все стихло.
Бабушка - откуда только прыть взялась - подскочила к вороту, крутнула
рукоять обратно.

Скрипучий ворот повернулся легко, цепь стала наматываться легко, - там
внизу, на цепи, никакой тяжести не было.
- Господи! - так и села бабушка на край колодца. - Господи! Любка! Ты
же ведро утопила...
- Как? - сказала Любаша и услышала вдруг, что по спине у нее побежали,
побежали холодные мурашки.