"Лев Кузьмин. Ранний экспресс (Маленькая повесть)" - читать интересную книгу автора

Приняли - потому что летящую навстречу платформу остановить, как было
задумано, остановили, но когда она над ними вздыбилась всей своей железной
многотонной массой, то для своего спасения, для самих себя ни одного мига
мать с отцом выбрать уже не смогли.
И это вот и есть то самое, что Пашка вспоминает всегда всего
отчетливей.
И это воспоминание так тяжко, что Пашка чувствует: думать и думать
только об одном этом уже нельзя. Он, глядя за школьное в потеках дождя окно,
мотает головой; он как бы пытается с себя что-то испуганно стряхнуть. Он
заставляет себя думать про то, как они с бабушкой стали затем жить уже
вдвоем и как, несмотря на беду, полустанок Кыж все же остался для него, для
Пашки, родным, теплым. Об этой своей новой кыжимской поре Пашке тоже есть
что припомнить, тоже есть в чем тут ему, Пашке, поразобраться.

2

- Паша! - звучит не очень громкий голос.
- Паша! - звучит опять, и Пашке чудится: это его кто-то знакомый зовет
из Кыжа.
Но голос громче, он раздается над самым Пашкиным ухом. Пашка
вздрагивает, очумело глядит по сторонам. Вокруг Кыжа никакого нет. Вокруг
школьные парты, смеющиеся физиономии ребят. А над ним, над Пашкой, -
участливые, за круглыми, толстыми стеклами очков сильно увеличенные, как бы
навсегда удивленные глаза Гули.
Гуля не школьница, Гуля - учительница.
По-настоящему Гулю зовут Галиной Борисовной. Но она так молода, так
мала ростом, так деликатна во всех поступках и даже в разговорах, что все в
школе-интернате, начиная с первышат, ее только таким вот голубиным именем
промеж собой и называют.
Конечно, дали ей это прозвище первышата не сами. Виноват тут случай.
Торжественным утром первого сентября молоденькую учительницу на самый
первый в ее жизни урок сопровождала заведующая учебной частью Косова. При
входе в класс учительница-новичок взволновалась, в двери вдруг замешкалась и
так вся вишенно вспыхнула, что даже давно ко всему в школе привыкшая Косова
сказала:
- Ну и ну!
Потом строгим шепотом подбодрила:
- Ну что это вы робеете, как гуля... Смелей, смелей!
И шустрые малыши шепот услыхали, тихо засмеялись и сразу увидели: их
будущей наставнице прозвище "Гуля" подходит в самый раз.
Ну, а если так, то вслух, понятно, стали к учительнице обращаться:
"Здравствуйте, Галина Борисовна! С добрым утром, Галина Борисовна!" - а меж
собой о ней говорили: "Вот наша Гуля идет!"
Разумеется, в школе-интернате работало немало и других преподавателей.
Но ребятишки, как правило, сравнивали "свою" Гулю именно с Косовой.
Сравнивали не оттого, что она, Косова, первой представила Гулю ученикам, а
скорей всего потому, что она сама-то к ним, к интернатовцам, по ее же
собственному выражению, "ни с какими такими нежностями не насылалась".
Молодым учтителям она говорила: "Дети у нас особые, бессемейные.
Излишние нежности их жизненную стойкость могут лишь раз-мо-би-ли-зовать...