"Лев Кузьмин. Ранний экспресс (Маленькая повесть)" - читать интересную книгу автора

Ну, а в самый-то последний раз все началось почти тем же порядком.
Над соснами и скалами полустанка, над паутиною электрических проводов,
над мокрыми от росы кровлями вагонов реяли с пронзительной визготней стрижи.
С близкого берега речки Кыжимки наплывали подсвеченные солнцем остатки
белого тумана. От путей, от теснящихся там составов пахло мазутом; на
рельсах тупика попыхивала выхлопным дымком автодрезина, над нею привычно
ходила грузовая стрела.
А за автодрезиной, обочь тяжелого нефтяного эшелона, от Пашки также не
вдали, стоял скорый пассажирский.
Стоял один из тех скорых, дальних, пассажирских поездов, которые отец
любил называть одним кратким, напористым словом: "Экспресс!"
Он - этот экспресс - был очень длинный и весь ало сияющий. Он где-то
недавно проскочил утренний ливень, и теперь алые вагоны и все их окна и
белые таблички под окнами сверкают умыто, свежо.
А еще он, этот экспресс, был очень тих. На подножках пусто, двери
плотно заперты, в окнах ни души; по всему видно - пассажиры спят.
Вдруг со стуком опустилось стекло одного из окон, над приспущенным
стеклом появился мальчик. Волосы мальчика встрепаны, на щеке розовая полоса
от подушки, в глазах дрема. Мальчик и теперь не пришел в себя полностью: он
трет глаза, он зевает.
И вот он зевал, зевал, и вот тер глаза, тер - увидел на соседнем пути
яркую от солнца автодрезину, увидел хлопочущих там людей и окончательно
проснулся.
А как проснулся, то в росных кустах на мокрой лесенке разглядел Пашку.
Тут же засиял: "Привет, мол, привет!"
- Привет! - засмеялся Пашка. И, считая знакомство свершенным, крикнул:
- Что спишь? У нас в Кыжу все на работе давно!
Мать Пашки прицепила грузовой крюк к очередной связке шпал, обернулась
к алым вагонам, поманила мальчика:
- Айда к нам!
Пашкин отец тоже оторвался от дела:
- Выходи на солнышко, товарищ пассажир! Попрыгай с нашим Пашкой по
лесенке!
Глядели на мальчика и все рабочие. Моторист Русаков распахнул настежь
дверцу автодрезины, протянул руки:
- Скачи ко мне прямо через окошко! Я бибикнуть дам! У моей быстролетки
вон какой голос....
Русаков надавил сигнальную кнопку, автодрезина переливисто загудела.
Мальчик от такого к себе внимания смутился, но не исчез. Он лишь дважды
кивками через узкое свое плечо показал: "Я бы, дескать, пошел, да тут у
меня, в купе, мои папа и мама..."
И в это самое время на междупутье возник, будто с неба рухнул, дежурный
по полустанку Платоныч.
Фуражки на Платоныче нет. Лохматые брови дыбом. Глаза вытаращены. Дышит
Платоныч со свистом. Никто не успел и понять, как это он, такой грузный,
толстый, низенький, подлетел сюда. Все лишь увидели его только в то
мгновение, когда он ухватил Пашкиного отца за плечо; ухватил так, что отцова
рубаха перекосилась, затрещала и высокий ростом отец поневоле пригнулся.
Дежурный зачастил:
- Зубарев! Зубарев! Что делать-то? На девятнадцатом в стройпоезде -