"Кузьмин А. Г. Предисловие. Откуда есть пошла Русская земля. Века VI-X. Кн. 2." - читать интересную книгу автора

предполагали сохранение неславянских традиций у ассимилированного
населения. У германцев такого единообразия нет, по различия в социальной
организации также могут связываться с заимствованиями в ходе переселений.
Ближе всех к славянам находились франки. Как и у славян, у них не было
глубоких генеалогий, и им не придавалось большого значения. Лишь на первых
порах после завоеваний франки пользовались преимуществами по сравнению с
римлянами. С созданием же империи Карла Великого племя и вовсе было
оттеснено от ключевых должностей в аппарате власти. Уже <Салическая
правда> при Меровингах выделяет этнически безликую, но привилегированную
корпорацию антрустионов, защищенных самым высоким вергельдом (штрафом за
убийство) - 1800 солидов и вместе с тем лишенных права возбуждать тяжбы
друг против друга. Как заметит Валентин Иванов, отрывающаяся от общества
власть более всего боится именно своего народа, а потому стремится
опереться на иноплеменников.
Византийские авторы VI века многого не могли понять в быте славян.
Славянская демократия казалась им неуправляемой стихией. И тут же
приходилось удивляться, как скоро славяне овладевали военным искусством
греков и одерживали победы в сражениях многотысячных отрядов. Можно
указать и на еще одну особенность: завоевав практически весь Балканский
полуостров, славяне нигде не устанавливают господства над завоеванными и
даже рабов, по истечении определенного срока, либо отпускают на свободу,
либо оставляют у себя в качестве равноправных членов общины. У славян,
следовательно, была организация, обеспечивавшая успех на полях сражений с
лучшим войском тогдашнего мира, но не способная стать внешней,
господствующей властью по отношению к завоеванным территориям. Что же это
за организация?
В некоторых художественных произведениях народное собрание
изображается дикой полупьяной массой. Представление это глубоко ошибочно и
питается оно мнением, будто <порядок> привносит только внешняя власть. В
действительности в общине <порядок> поддерживается значительно строже, так
как к общим делам привлечены все ее члены, причем каждому определено его
место. Круг лиц, которым разрешалось выступать на собрании, был невелик.
Обычно таким правом пользовался жрец, песнотворец - хранитель памяти
племени, а также должностное лицо, осуществляющее суд и следящее за
сохранением обычая. Кто-то из старейшин обычно вел собрание, и только
через них можно было просить слова рядовому соплеменнику. Глашатай в таких
случаях обращался к собранию, которое и решало: давать или не давать
слово.
Мысль Гегеля о том, что личность может найти полное воплощение лишь в
рамках государства, в принципе правильна. Но заинтересованность личности в
делах ближних и дальних далеко не одинакова. Хозяйственные потребности
сельской общины ограничивались в основном пределами волости, в рамках
которой надо было поделить сенокосы, леса, промысловые угодья. На более
обширных территориях общий интерес затрагивал лишь отдельные сферы: обмен,
<игрища между селами> во время праздников и в пору свадеб, поклонение
общим богам, отношение с иными племенами. В зависимости от действительных
потребностей и строилась снизу вверх иерархия управления.
Письменная история застает славян с четко действующей организацией
управления. Б. А. Рыбаков обратил внимание на то, что к IX веку славянские
<племена>, <земли>, <княжения> занимали огромные территории, превышавшие