"Анатолий Кузин "Малый срок" (Воспоминания в форме эссе со свободным сюжетом)" - читать интересную книгу автора

Читали мы много, а его увлечением была английская литература: Филдинг,
Теккерей, Диккенс... У них он находил уравновешенность повествования и
порядок отношений, больше всего подходящие его характеру и отвлекавшие от
производственных неурядиц и раздражителей. Закончилась полоса скитаний, с
бесконечной сменой соседей, и теперь мы, совершенно разные по характеру и
жизненному опыту, были предоставлены друг другу.
Тогда начали выходить в печати "Всемирные студенческие новости", "В
защиту мира", и мы их читали. Когда не могли купить, я брал их в
библиотеке. Каждый раз библиотекарша, выдающая журнал Пьра Кота - "В
защиту мира", предупреждала, что иногда в нем Советский Союз именуют
"Кремлем" - это надо правильно понимать. Кстати, и "Оттепель" И.Эренбурга
мы прочитали в этом журнале, где она вышла сразу на 25-ти языках. Что она
дала читателям других стран не знаю, а в нас появились надежда на правду.
Мы были отгорожены от мира и не могли знать - о чем же пишут теперь в
мире. Тут, прямо чудеса, выходит толстый журнал "Иностранная литература",
газета "За рубежом". Мы ее всегда читали и партийного секретаря отдела это
очень раздражало. "Старик и море" - эта повесть Э. Хеменгуэя нас покорила
и мы стали выискивать все его, изданное у нас. Наконец, наша знакомая
журналистка Р.К., умевшая раскопать никому недоступные книги, достала
слепую копию "По ком звонит колокол". Подход к войне в Испании был
неожиданностью для нас и давал много поводов для размышлений.
Р.К. - создание редкостного ума, цельности и красоты, заставляла
трепетать окружающих. Только самые смелые позволяли себе попытку ухаживать
за ней. Презрение к глупости, неискренности и пошлости шагало прямо перед
ней и многих отпугивало.
Несмотря на небогатое существование (три инженера без семей), мы
позволяли себе в выходные отобедать в лучшем барнаульском ресторане
"Алтай" при гостинице того же названия. На триста тысяч жителей в городе
было два ресторана, хотя второй вряд ли соответствовал своему названию.
Если в "Алтае" все планки под сидениями стульев в пятнах от погшенных о
них сигарет и, зачастую, сцены с разбитыми о голову полных бутылок пива,
когда пена окутывает ударенного белым воротником, то стоит ли говорить о
других заведениях.
Книги тогда были относительно дешевы. Например, "Энциклопедический
словарь" стоил 25 рублей том. Столько же стоил и один том четырехтомника
словаря руссого языка.
Пошли новые невиданные фильмы. Центральный кинотеатр Барнаула
"Родина" всегда был полон. По окончании сеансов на выходе обсуждение шло
на разных языках: среди ссыльных были люди многих национальностей.
С.Образцов по радио открыл нам Ива Монтана. Его приезд в Россию - тоже был
необыкновенен и удивителен. Монтан вновь поднимает М.Бернеса, найдя его
лучшим нашим певцом по искренности и теплоте. Стоило ему только промычать
на вопрос о нашем, по его мнению, лучшем певце несколько тактов без слов -
"А помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела." Симона плакала, глядя
на доходяг-ремесленников, которые уныло тянули хором - "Когда поет далекий
друг...". Нелепость их угощения молоком от показательных колхозных коров и
др. мы видели в хронике кино.
Наша комната была завалена книгами. С мебелью было туго, и мы в
столярном цехе с разрешения начальства сами изготовили стеллажи и навели
порядок. Стены комнаты увешаны репродукциями русских и зарубежных