"Олег Куваев. Печальные странствия Льва Бебенина" - читать интересную книгу автора

- Э-э-э-эй! - заорал он во весь голос.
Ничего. Зной, дурацкая эта степь и тишина. Даже звук ушедшего самолета
пропал.
Беба отбежал от избы метров на двадцать. Потом подбежал, чтобы
заглянуть в окна, но по дороге махнул рукой: не мог же человек зайти внутрь,
навесить снаружи замок и улечься спать. Он снова отошел в сторону, чтобы
оглядеться, найти следы человека. Осмотрел горизонт. Заяц был бы заметен на
этой равнине не меньше чем с километр. Смахивало на мистику. Может, тот
громоздкий мужик был просто частью земли? Вылез из земли, чтобы встретить
Ан-2, принял мешок с почтой, сдал почту и снова ушел, растворился в почве,
до следующего прилета.
Беба начал бегать вокруг избы. Сумка с самородком била его по спине. Он
бегал вокруг избы, расширяя и расширяя круги, пока голова его не закружилась
от теплового удара и он вынужден был остановиться. Зов опасности толчками
вошел в сердце.
Беба в жизни не бывал один, без людей, как бы там ни было, но все же
родных двуногих, и сейчас, в безмолвном одиночестве одной из самых диких
степей мира, ему стало попросту страшно. Мистика! Стоит запертая изба.
Пятнадцать минут тому назад был человек. Был и исчез. На темя безжалостно
давило солнце, и тишина давила на барабанную перепонку. Бебе стало казаться,
что он сходит с ума. Сумка! Самородок в сумке! Степь! Мираж! Одиночество!
- Беба, - сказал он себе и сел на горячую землю. - Собери мысли! Должны
быть люди. Опасно! Ты слышишь опасно!
Мгновенно обострившимся зрением он увидел вдруг вдали, на фоне
Аральского моря, струйку дыма и вроде бы контур жилья. Дым от костра! Люди!
Беба чуть не бегом двинул вперед по пустыне. Он не умел оценивать
расстояния, и ему казалось, что до спасительного столба дыма километра два,
не больше.
...Через час он уже не бежал, а шел, и голова казалась ему раскаленным
добела шаром. Он шагал через покрытые пустынным загаром камни, трещины, мимо
кустиков саксаула, и судьба берегла его, ибо на этой земле, чуть не на
каждом метре, жили скорпионы, фаланги, пустынные змеи, страшные каракурты -
вся нечисть, призванная, чтобы насмерть кусать человека. Возможно, судьба
берегла Бебу, потому что он ни о чем этом не знал. А дым все так же стоял
над горизонтом, все на том же расстоянии.
...Когда через четыре страшных часа Беба подходил к юрте рыбака
Кудуспая, рыбак догадался, что идет полупомешанный человек. Но казах
Кудуспай остался у костра, рядом с которым стояли чайник и приготовленные
пиалы, и только сказал:
- Здравствуй!
Жаркая пелена с глаз отлегла. Рядом был человек. Но он не стал
рассматривать казаха в фетровой шляпе и полосатом костюме хэбэ, который
действует на всех широтах Союза, не стал рассматривать его изрезанное
морщинами заурядное узкоглазое лицо, он увидел чайник.
- Воды, - сказал он, - воды!
- Чай, - мягко сказал Кудуспай. - Давно вскипятил, давно жду.
- Почему ждешь? - вскинулся Беба и уставился на казаха воспаленными от
солнца и дикой подозрительности глазами.
- В степи далеко видно. Думал, идет Николай.
- Какой еще Николай?