"Олег Куваев. Печальные странствия Льва Бебенина" - читать интересную книгу автора

Сюда, к Аральскому морю, шел самолет Ан-2 и вез на себе неизвестный
груз, а также Бебенина с самородком.
Самолет шел над пустыней, над землей, изрезанной непонятными пятнами и
шрамами, над солончаковыми озерами, и справа от него вырисовывалась зеленая
лента Амударьи, а слева и впереди маячили обрывы легендарного плато под
легендарным названием Усть-Урт.
И сел! Сел просто на пыльной плоскости. На плоскости этой был выбит
ковыльник, виднелись следы посадок и взлетов, и больше не было ничего.
Только в сторонке маячила обмазанная глиной изба, которая, видно, и была
главным аэропортом этих мест.
"Аннушка" замерла, дыша горячим мотором, все еще поскрипывая от
движения, выскочил подтянутый, как все летчики, пилот, распахнул дверцу,
сказал Бебе:
- Прибыли, друг! Конечная точка.
В дверцу ударил желтый свет, и земля дыхнула ужасающим зноем. И голос
пилота был естествен, как естествен голос стюардессы, объявляющий в Москве,
Киеве или Владивостоке посадку.
Беба взял сумку.
От глиняного здания аэропорта двигался человек. Он шел с бумажным
почтовым мешком. Пришел, встал рядом с пилотом, и оба они закурили. Пилот
был юн, с нежным румянцем здорового, ведущего правильную жизнь человека.
Подошедший был коренаст, даже не коренаст, а как-то тяжек, как глыба земли,
и лицо его было коричневым, как кусок засохшей глины. Через минуту пришедший
взял выкинутый из самолета мешок почты, закинул в свой и опять, тяжко
ступая, пошел обратно. А пилот бросил сигарету с фильтром, обогнул самолет,
улыбнулся Бебе и махнул рукой - "отойди".
Взревело, вспылило, заскрежетало в реве мотора, и самолет низко пошел
над степью: вначале две тонкие стрекозиные черты крыльев, потом точка, потом
ничего.
Только теперь Беба осмотрелся. Маячил в дымной дали Усть-Урт,
взгроможденная маревами полоса на горизонте.
Справа, в такой же мари, плавало в воздухе что-то темное, непонятное.
"Мираж", - догадался Беба. Прямо впереди синело, сливаясь с небом в
неразличимое целое, Аральское море, и невозможно было определить до него
расстояние. Впереди же, метрах в пятидесяти, торчала та единственная изба с
мачтой антенны. Под ногами была странная почва: растрескавшаяся, твердая,
как чугун, и росли на ней кое-где былинки и белесые кустики неизвестной
травки высотой сантиметра в три.
- Занесло! - так определил Лев Бебенин свое положение.
Но душа его, утратившая в передрягах последних месяцев остроту чувств,
отнеслась к этому тупо и вяло. Ни тревоги, ни страха, так, ощущение
ситуации. Даже хорошо, что глушь. Где тут поселок?
Он подошел к избе. Глина на ее стенах потрескалась, обожженная все тем
же нещадным солнцем, и доски па крыльце потрескались, и потрескалась дверь.
На двери висел огромный ржавый замок.
Удивленный Беба обошел избу кругом, чтобы найти хозяина, порасспросить,
в какой стороне поселок и какой туда транспорт. Но изба стояла в степи, как
спичечный коробок на пустом столе, и возле нее не было ни души.
- Эй! - крикнул Беба.
Молчание, безмолвный солнечный зной было ему ответом.