"Олег Куваев. Печальные странствия Льва Бебенина" - читать интересную книгу автора

быстро задвигал вперед. На Бе-бу он даже не оглянулся, а сделал спиной
неуловимый жест, и тот понял его, как понимали деда коровы, и тоже пошел,
согнувшись, стараясь не шуметь.
У одного из омутов дед остановился и замер.
- Слышишь? - шепотом спросил он.
- Чего? - по-деревенски ответил Беба.
- Лещи жрут. Ох жрут, ох и стая. И каждый не менее как полтора
килограмма.
Но ни черта не слышал Лева Бебенин. Пошумливал ветер в кустах, верещали
бездумно птахи.
- Ну что ты? - чуть не плача, сказал дед. - Он же траву жрет губами. -
В досаде дед даже изобразил, как жрет губами траву в водных глубинах лещ. -
Целая стая!... Ох чмокают, нечестивцы!... Бегем! - вдруг властно приказал
дед и шустро побежал обратной дорогой, загибая через кусты, чтобы выскочить
напрямик домой.
...Когда на ближнем пригорке показалась семенящая фигура деда, а за ним
Беба, задыхающийся от неправильного образа жизни, бабка Ариша с непостижимой
шустростью, включила обе электроплитки, поставила на них ведра с водой и
засеменила в амбар, откуда вышла с мешком овса на спине.
А самородок, завернутый в кармашек из ткани болонья, такие кармашки
зачем-то давали раньше к аналогичного названия плащам, лежал на чердаке дома
№ 15 по улице Федора Павлова, возле дымоходной трубы, присыпанной
шлакоблочной чердачной засыпкой. Над самородком водили ночные чердачные игры
коты, и днем его сквозь шлак нагревал солнечный луч, попадавший сквозь щель
в крыше.

15

Беба осторожно греб веслами плоскодонки, стараясь не плескать, как было
приказано. Дед Корифей сидел на корме и бросал в воду горсти распаренного
овса, который, как это известно, для леща то же, что для пьяницы водка.
Временами дед Корифей поднимал палец, Беба сушил весла.
- Идут, - вслушиваясь в неизвестные шумы, говорил дед Корифей. -
Шевелят, нечестивцы, хвостами. Вся стая.
...Они уже покидали запретные воды колхоза "Заря", когда на
противоположном бугре возникла фигура одноногого кузнеца Михея, тоже
известного в местности лещевика.
Кузнец Михей пронзил взглядом пространство, сразу все понял и, подняв к
небу костыль, крикнул в направлении родного колхоза:
- Уводят!
Крик его неизвестным науке способом проник сквозь засеянные житом поля,
сквозь клевера и люцерны, лощины и пустоши, сквозь стены домов, где сидели
за ужином рыбаки колхоза "Заря", и сразу проник в их сердца.
- Греби! - приказал дед Корифей и начал горстями швырять в воду лещевой
алкоголь, выстилая дорожку.
Из центральной усадьбы колхоза "Заря" вырвался трактор "Беларусь",
увешанный людьми в воинственных позах. И из усадьбы колхоза "Рассвет"
вырвался трактор "Беларусь", в прицепе которого сидели рабы рыболовной
страсти.
- Греби! - кричал дед Корифей.