"Пауль Аугустович Куусберг. В разгаре лета (1 часть трилогии)" - читать интересную книгу автора

Нийдас и Коплимяэ преследуют серых баронов и их. приспешников. Не
верится, что кроме тех троих, которых мы схватили в самом начале, нам
попадется кто-нибудь еще. Я думаю о том, что местному активу, милиционеру,
да и другим придется в ближайшие дни нелегко. Вахтрамяэ сам сказал мне об
этом, когда мы прощались. Черт его знает, хватило ли бы мне смелости
оставаться жить здесь, окажись я на его месте.
Перед нами останавливаются два грузовика.
Меня непреодолимо тянет посмотреть в боковое зеркальце машины на -свое
лицо, а то все поглядывают на меня как-то чудно. Да еще глупо охают и ахают
или отводят глаза в сторону. Я стараюсь удержаться, ругаю себя кокетливой
девчонкой, но в конце концов залезаю все-таки на крыло и гляжусь на себя.
Да, хорошо они меня разукрасили. Вся правая сторона лица - и щека и
бровь - опухли. Вокруг глаза лиловые и синие круги. Широкий красный шрам
тянется от виска до самого подбородка.
Снова опускаюсь на край кювета и утешаю себя тем, что если скула
осталась целой, то этак через недельку я опять стану похож на человека.
Только вот нельзя, пожалуй, сразу возвращаться домой: мама испугается до
полусмерти.
Женщина, которая перевязывала Руутхольма, приносит нам хлеб, молоко и
сало. Я уплетаю за" обе щеки. Политрук и тот кое-что проглатывает.
- Уйду я отсюда со своим ребенком, - говорит женщина. - Сегодня же
вечером. Истребительный батальон вернется в Пярну, а Вахтрамяэ не справиться
одному с Харьясом и Ойдекоппом. Не дай бог опять попасть к ним в лапы!
Хочется ее ободрить, сказать, что игра харьясов и ойдекоппов все равно
проиграна.
Чуть погодя раздается резкий отрывистый залп. Возвращается Коплимяэ и
говорит, что расстреляли двух бандитов.
Одним из них был тот, кого я ударил. Голос у Коплимяэ какой-то чужой,
лицо белое, глаза смотрят в сторону.
- Где расстреливали?
Коплимяэ показывает в сторону исполкома. В глаза мне он по-прежнему не
смотрит,
- Так ты... Коплимяэ обрывает меня.
- Нет! - кричит он. - Нет! Руутхольм неторопливо произносит!
- На белый террор приходится отвечать красным террором.
- Лучше бы я не ходил туда, - жалуется Ильмар и смотрит на меня
взглядом испуганного ребенка.
Я поднимаюсь.
- Не ходи, - удерживает меня Руутхольм. Я остаюсь.
- Иначе нельзя, но...
И, не закончив, Коплимяэ машет рукой и садится рядом с нами.
Выезжаем мы в четыре вечера. Руутхольм, Нийдас и я забираемся на
грузовик: хотя Нийдас успел обыскать все сараи и риги вокруг, но нашего
"опеля" он так и не нашел.
Двух арестованных лесных братьев мы забираем с собой в Пярну.
Четвертый, которого случайно обнаружили в стоге сена, тоже оказался не
инженером Элиасом. Вот с кем не хотелось бы сталкиваться лицам к лицу.
Из Пярну Руутхольм и Коплимяэ сразу же едут дальше. Я пытаюсь удержать
политрука, ведь ему так необходимо проспать спокойно хоть ночь, но все-таки
он садится на мотоцикл. Не понимаю, как он сумеет протрястись на заднем