"Пауль Аугустович Куусберг. В разгаре лета (1 часть трилогии)" - читать интересную книгу автора

- Насчет немецких передач надо быть осторожным, финны трезвее.
Человек с озабоченным лицом не дал себя сбить:
- Откуда эти финны берут сведения? От того же Геббельса.
- Значит, Даугаву они уже перешли? - обратился на этот раз к Юло
плотный краснолицый человек, тоже, по-видимому, хуторянин.
- Все западные источники сообщают об этом, - подтвердил Юло.
Угловатый верзила кинул краснолицему:
- Вот вернешься домой, немецкий офицер уже будет сидеть у твоей дочки
в светелке.
И он расхохотался. Остальные тоже осклабились.
- А что финны еще сообщали?
- Уговаривают наших людей уклоняться от мобилизации, не подчиняться
распоряжению советских властей и защищать свои хутора.
Элиас заметил, что Юло говорит с волнением.
- Это правильно, - сказал Ойдекопп. - Будущее эстонского народа - в
его хуторах. Пока будут держаться эстонские хутора, будет существовать и
эстонский народ. Большевики понимают это, иначе не стали бы они подрывать и
разрушать основу нашей национальной независимости.
Ойдекоппа слушали с вниманием. Он продолжал:
- Так называемая земельная реформа - это было только начало. Мы с Юло
слушали сегодня по радио речь Сталина. Сталин сказал слово в слово - завтра
сами прочтете в газетах, - что немцам нельзя оставлять ни килограмма хлеба,
ни куска пищи, все зерно и скот надо вывезти в Россию. А все ценное, что не
удастся вывезти, надо непременно уничтожить. Я ведь правду говорю, Юло?
Юло Прууль подтвердил:
- Чистая правда. Ойдекопп продолжал:
- В Пярну уже создали истребительный батальон, который начнет
опустошать деревни. Заберут зерно, угонят скот, разорят хутора. Чего не
смогут взять с собой, сожгут.
Тут все заговорили наперебой.
- Красные уже взяли у меня мотоцикл и, чалую.
- Не у тебя одного. Мне пришлось отдать кобылу.
- У меня вчера свинью потребовали. Совали мне свои рубли, но чего они
завтра будут стоить.
- А я больше всего за парня своего боюсь. Если попадется им в руки,
расстреляют.
- Мой Каарли не послушался, поехал в Пярну. И лошадь у меня тоже
забрали.
- Сегодня свинью и лошадь, завтра последний мешок зерна из амбара и
скотину, А послезавтра огонь под стреху.
- Я на их мобилизацию не обращаю внимания: сына в лесу припрятал,
лошадей тоже увел, а зерно зарыл в землю.
- А завтра уведут тебя самого, если ты им попадешься.
- Две недели назад они меня уже искали, только ушли с носом.
- У меня есть ружье. Если кто подожжет дом, пальну.
- Двух лошадей отдал, хватит!
- Надо бы разгромить исполком, тогда они не будут знать, у кого что
осталось.
Собравшиеся жаловались и ругались наперебой. Единственный человек,
который не участвовал в этой ругани, был тот самый крестьянин с озабоченным