"Пауль Аугустович Куусберг. В разгаре лета (1 часть трилогии)" - читать интересную книгу автора

- Кто же тогда будет работать на хуторе? Но вам нет смысла рисковать.
- Моим родственникам тоже очень нужна помощь.
- Оно конечно, но вы же не останетесь у него в батраках после прихода
немцев.
- Думаете, что при немцах будет легче?
- Не знаю, - откровенно признался Юло. - Я жду немцев не потому, что
мечтаю стать жителем одной из провинций великой Германии. Но жить как сейчас
тоже не хочу.
- Для немцев мы всегда были нацией мужиков. Юло грустно улыбнулся:
- Самое ужасное то, что нашему народу не хватает внутреннего единства.
Наше с вами положение более или менее одинаково, но даже мы с вами смотрим
на вещи по-разному.
Элиас прекратил спор, которого он и не начинал. Спорить может тот, у
кого есть твердые убеждения, но Элиас уже растерял их. Лишь в том случае,
когда кто-нибудь начинал возлагать на немцев слишком большие надежды, у него
сами собой наворачивались на язык скептические возражения.

Однажды вечером Юло привел его к себе. Сказал, что их ждет Ойдекопп.
Элиас пошел нехотя. Он не искал общества людей, наоборот, даже сторонился
их. Ойдекопп принял его, как старого друга, и, словно бы между прочим,
сообщил, что сегодня к нему кое-кто придет. Вскоре действительно появились
гости, и чем больше народу собиралось в доме, тем неуютнее начинал
чувствовать себя Элиас. Кроме Ойдекоппа и Юло, все тут были ему чужие или
все равно что чужие. Кое-кого он встречал прежде у зятя, но личного
знакомства у него ни с кем не завязалось. По одежде и разговорам люди эти,
видимо, были местными жителями. Из всех выделялись только трое, заросшие
бородами и неопрятные. Они сидели рядом с Элиасом и разговаривали.
- Немцы уже под Ригой, - сообщил один из бородачей, с большой, почти
квадратной головой. Все в его облике было угловатым: лицо, плечи, руки и
ноги.
- От Риги до Пярну сто семьдесят - сто восемьдесят километров.
Так сказал второй.
- До нас еще ближе, - сказал третий, самый старший из всех, с виду
лет пятидесяти. Высокий, худой, сильно сгорбленный, почти совсем
седобородый. Он был в городском пальто, в домотканых галифе и в тяжелых
сапогах из юфти с толстыми подошвами,
В разговор вмешался Юло:
- Они уже форсировали Даугаву. Своими ушами слышал. Финское радио
сообщило.
Вся комната, набитая людьми, загудела,
- Неужели уже Даугаву?
- Уже, уже. Остальные немецкие войска прорываются на восток, и только
малая часть направилась на север, в нашу сторону.
- Это точно?
- Финскому радио можно верить.
- Сейчас никакому радио нельзя верить. Все врут. Сплошная пропаганда.
Это сказал хуторянин с озабоченным лицом, Элиас не знал точно, есть у
него хутор или нет, но предположил, что он владелец хутора.
Юло грустно улыбнулся. Он всегда так улыбался, когда считал, что
собеседник ошибается.