"Пауль Аугустович Куусберг. В разгаре лета (1 часть трилогии)" - читать интересную книгу автора

Вскоре Валга остается за спиной. Из-за гула мотора орудий больше не
слышно, но я предполагаю, что мы движемся к фронту.
- Наши части отступают по направлению к Пскову и Острову, - сообщает
политрук. - Немцы в самом деле перешли Даугаву.
В школе я был одним из лучших учеников по географии и потому ясно себе
представляю эту широкую реку с несколькими названиями - она берет начало
где-то в России, пересекает дугообразно всю Белоруссию, разделяет по
диагонали Латвию и впадает в Рижский залив. Значит, половина или более
половины Латвии уже во власти гитлеровцев.
- Если Красная Армия отступает в направлении Пскова и Острова, значит,
Эстония с одного фланга оголена?
Это спрашиваю я.
- Нашу республику будут защищать другие части. Но что-то я не слышу
особенной убежденности в словах Руутхольма.
- По всей видимости, острие немецкого клина нацелено не на Эстонию, --
говорит Нийдас. - Они стремятся ресчленить наш фронт на несколько отрезков.
Лейтенант, видимо догадавшийся, о чем' мы говорим, взволнованно
вставляет какое-то замечание, но я ничего не понимаю.
В десяти - пятнадцати километрах к югу от Валги нас останавливают. На
этот раз не помогает даже бумага лейтенанта - люди в милицейской форме и в
штатском не хотят нас пропускать дальше. Нам приказывают съехать с шоссе и
встать под деревьями.
Вылезаем из машины. Лейтенант требует, чтобы его провели к командиру
истребительного батальона. Так я предполагаю, услышав, как он произнес
знакомые мне слова "истребительный батальон" и "командир". Я не ошибся: нас
в самом деле задержали бойцы Латышского истребительного батальона, и они
соглашаются отвести Руутхольма и лейтенанта к своему командиру, С интересом
присматриваюсь к латышам. В точности такие же, как и наши ребята. Все они в
штатском, большинству из них лет двадцать - тридцать, но есть и постарше.
Вот только женщин у них в части побольше, У нас их, кроме Хельги и врача,
всего пять-шесть человек.
С десяток парней и девушек встали в круг и с ловкостью опытных игроков
играют в волейбол. Сначала мне это кажется диким. Вдали слышится гул орудий,
а тут беззаботно перекидывают мяч! Раза два мяч подкатывается к моим ногам,
я поднимаю его и подаю ударом обратно. А затем как-то невольно присоединяюсь
к ним и включаюсь в игру. Волейбол мне знаком, играю я вполне прилично. К
нам подскакивает и Коплимяэ, и я с удовольствием убеждаюсь, что обращаться с
мячом он умеет. Как-никак у эстонского волейбола была неплохая репутация в
Европе, так что нам и не к лицу ударять лицом в грязь и мазать.
В голове опять мелькает мысль: не глупо ли это, баловаться с мячом,
когда* война дышит прямо в затылок. Но мысль эта приходит и уходит, а
настроение становится легким, чуть ли не веселым. Латыши оживленно
переговариваются, вроде бы даже спорят, только вот о чем, непонятно. Может,
о нас?
Постепенно то один, то другой покидает круг, пока мы не остаемся
впятером. Три латышских девушки и мы с Коплимяэ. Девушки - стройные и
гибкие, они подбадривают друг друга возгласами и отбивают почти все мячи. Я
тоже прыгаю, бросаюсь и бью с таким увлечением и азартом, будто мы сделали
бог весть какую ставку.
Темнеет. Мяч перелетает в сумерках темным шаром. Девушки устают.