"Пауль Аугустович Куусберг. В разгаре лета (1 часть трилогии)" - читать интересную книгу автора

легкую английскую книгу тоже прочту, а насчет русского у меня беда.
Мы получили в свое распоряжение автомашину и мотоцикл. Нийдас и
Коплимяэ пригнали их с ипподрома, где стоит реквизированный у населения
мототранспорт. Удивительное дело: оказывается, во время войны мобилизуют не
только людей, но и машины. А в деревне - и лошадей, и, говорят, даже
телеги. Нийдас считает, что тут вместо слова "мобилизация" следовало бы
употреблять слово "реквизиция" - тут он, конечно, прав.
Мотоцикл поведет Коплимяэ, а машину Нийдас. У нашего завмастерской,
оказывается, есть и права, что еще более возвышает его в моих глазах.
Коплимяэ - парень, как видно, разговорчивый: успевает мне сообщить, что он
сел на мотоцикл еще в четырнадцать лет. Отец его, автомеханик, обзавелся
мотоциклом, вот парень и помешался на моторах.
В доме на углу Большой и Малой Роозикранци, всегда напоминавшей мне
из-за своего острого угла многопалубный пассажирский пароход, мы получаем
винтовки и патроны. Нам дают еще гранаты, напоминающие лимоны, и офицер в
форме пограничника объясняет мне, как с ними обращаться. Штука простая:
перед броском следует выдернуть чеку, вот и все искусство. Однако малость
боязно держать в руке боевую гранату, хоть и знаешь, что это прохладное
стальное яйцо само по себе не взорвется. Я невозмутимо сую выданные мне
гранаты - офицер назвал их "лимонками" - в карман и залезаю в машину.
"Опель" тесноват для нас и нашего оружия. Никак не eдается пристроить
винтовки так, чтоб они не мешали. Укладываем их и вдоль и поперек, но сидеть
все равно неудобно, да влезать и вылезать тоже. В случае нападения здорово
можно влипнуть. Столько времени ухлопаешь, пока выберешься сам и выудишь
потом свою винтовку. А тут еще пограничники предостерегают нас, что возможны
неожиданности. В лесах, случается, стре ляют и даже захватывают машины.
Ездить по шоссе стало совсем небезопасно, особенно в Южной Эстонии,
Проклиная тесноту "опеля" и длину винтовок, мы в конце концов кое-как
усаживаемся. Я вынимаю из кармана гранаты и укладываю их у заднего окошечка.
Выезжаем мы ночью, и я не успеваю узнать, в чем именно состоит наше
задание. Знаю лишь то, что конечный пункт маршрута - Латвия и что поедем мы
через Тарту и Валгу. Мы должны вступить в контакт с фронтовыми частями
Красной Армии. Наверно, мы являемся особой группой по установлению связи или
сбору информации. Это заставляет задуматься. Неужели немцы и в самом деле
подходят уже к границам Эстонии? Иначе зачем она вообще нужна, такая особая
группа?
Нийдас, видимо, тоже озадачен и говорит:
- Во времена Суворова катали из конца в конец курьеры, в двадцатом
веке есть вроде и радио, и телефон.
- Диверсанты перерезают телефонные линии, - объясняет Руутхольм.
- Шутки ради нас бы не послали, - вмешиваюсь и я.
Немного погодя Нийдас опять принимается за свое:
- Видать, не доверяют донесениям отступающих частей.
Я не совсем понимаю, к чему клонит Нийдас.
- Никогда бы не подумал, что немцы так глубоко проникнут на нашу
территорию, - продолжает Нийдас. - Никак не возьму этого в толк.
- Я тоже, - честно признается Руутхольм,
Я возражаю:
- Ну, не вечно им наступать, фашистам. Нийдас соглашается:
- Само собой. Но мы с самого начала могли бы дать отпор посильнее.