"Генри Каттнер, Кэтрин Л.Мур. Маска Цирцеи. Пер. - Н.Гузнинов." - читать интересную книгу автора

кифары удивительную мелодию. Он не замечал меня так же, как и его
товарищи. Один и тот же ветер развевал мои волосы и шевелил серебристую
курчавую бороду музыканта, но с тем же успехом это я мог быть призрачным,
а он реальным - ровно столько внимания уделял он мне. Я потянулся к его
руке, чтобы остановить музыку, но тело кифареда прошло сквозь мои пальцы
подобно ветру.
Тогда я коснулся арфы. Как и весла, инструмент был настоящим. Я
чувствовал его под пальцами, но не мог стронуть с места. Даже струны не
поддавались мне, хотя отвечали странной, безумной музыкой на прикосновения
кифареда.
- Орфей?.. Орфей! - позвал я неуверенно.
Я помнил, кем был человек, стоявший некогда на носу "Арго", и
все-таки заколебался перед тем, как окликнуть его. Потому что Орфей, если
он вообще существовал когда-нибудь, был мертв уже более трех тысяч лет.
Он не слышал меня и продолжал играть. Гребцы размеренно двигали
веслами, и корабль плыл сквозь туман. Он был вполне реальным, жил странной
жизнью, общей для всех кораблей, дышащих с треском шпангоутов, когда море
держит их на своей груди. Я помнил, я знал о давней любви Язона к своему
кораблю - как мне казалось, его единственной настоящей любви, несмотря на
многочисленные романы с женщинами. Язон был непростым человеком:
бесчувственным, жестоким, готовым предать всех, кто ему верил, в своем
неудержимом стремлении к цели. Но своему "Арго" он был верен всю жизнь - и
именно "Арго" убил его.
И для меня он был чем-то большим, чем просто кораблем, поскольку
направлялся он к неизвестной мне цели, предназначенной судьбой мне и
Язону. И тут, словно сам туман решил унять мое любопытство, серебристая
завеса расступилась и я увидел...
Солнечный свет хлынул на воду, и она заиграла ослепительной синевой.
Длинные ряды сверкающих прибрежных волн, вздымая фонтаны пены, разбивались
о крепкие стены... Неужели остров? Остров-замок, укрепленный по линии
воды, вздымающий белые башни на фоне неба, такого же синего, как вода. Все
вокруг было либо белым, либо темно-голубым.
"Это не из наших времен, - подумал я, внимательно всматриваясь. - Не
может быть из наших. Это нечто видимое сквозь линзу легенды о водах,
похожих на темное вино, и укрепленных берегах. Об этом тысячи лет назад
мог писать Эврипид".
Туман продолжал отступать, и оказалось, что это не остров, а длинный
полуостров, облицованный до самой воды и отгороженный от суши огромной
стеной, взметнувшей свою мощную твердь в лазурное небо. Какое-то время
картина была неподвижной и безжизненной, словно книжная иллюстрация.
Внезапно я услышал звук труб, вдоль стен стало заметно движение.
Голоса людей эхом понеслись по воде. "Арго" шел вдоль берега" и мне
казалось, что ритм музыки несколько ускорился. В нем запульсировало
беспокойство, и гребцы заработали живее.
Трубы звучали все громче. Послышался отчетливый металлический лязг,
словно бы оружия, и вдруг из-за мыса медленно выплыл ослепительный
корабль. Весь он был сделан из золота и смотреть на него прямо было
невозможно. Но в первый момент, перед тем как зажмуриться, я заметил
двойные ряды весел, поблескивающих вдоль бортов корабля. Он шел прямо к
нам, поднимая сверкающим носом пенистые буруны.