"Генри Каттнер, Кэтрин Л.Мур. Маскировка." - читать интересную книгу автора

какие во мне... изменения? Я сказал, что никаких. Теперь я убеждаюсь, что
ошибся.
- То есть?
- Меньше отвлекаюсь. - Квентин был слишком разговорчив - симптом
опьянения. - В телесной оболочке мозг не может полностью сосредоточиться.
Он постоянно ощущает тело. А тело - механизм несовершенный. Слишком
специализированный, чтобы иметь высокий КПД.
Дыхание, кровообращение - все мешает. Отвлекают даже вдохи и выдохи.
Так вот, сейчас мое тело - корабль, но это механизм идеальный. У него КПД
предельно высокий. Соответственно лучше работает мой мозг.
- Сверхчеловеческий.
- Сверхдейственный. Обычно шахматную партию выигрывает более сложно
организованный мозг, потому что он предвидит все мыслимые гамбиты. Так и я
предвижу все, что ты можешь сделать. А у тебя серьезный гандикап.
- Отчего же?
- Ты человек.
Самомнение, подумал Толмен. Не здесь ли его ахиллесова пята? Сладость
успеха, очевидно, сделала свое психологическое дело, а электронный хмель
усыпил центры торможения. Логично. После пяти лет однообразной работы, как
она ни необычна, внезапно изменившаяся ситуация (переход от действия к
бездействию, превращение из машины в главного героя) могла послужить
катализатором. Самомнение. И сумеречное мышление.
Ведь Квентин не сверхмозг. Отнюдь нет. Чем выше коэффициент
умственного развития, тем меньше нуждаешься в самооправдании, прямом или
косвенном. И, как ни странно, Толмен разом избавился от неотступных
угрызений совести. Настоящего Барта Квентина никто не мог обвинить в
параноидном мышлении.
Значит...
Произношение Квентина осталось четким, он не глотал слов. Но ведь
звуки он издает не губами, не языком, без помощи неба. А вот контроль
громкости заметно ухудшился, и голос транспланта то понижался до шепота,
то срывался на крик.
Толмен усмехнулся. На душе у него стало легче.
- Мы люди, - сказал он, - но мы-то пока трезвы.
- Чепуха. Посмотри на индикатор. Мы приближаемся к Земле.
- Хватит дурака валять, Квент, - устало проговорил Толмен. - Ты
блефуешь, и оба мы это понимаем. Не можешь ведь ты до бесконечности
терпеть высокочастотный раздражитель. Не трать время, сдавайся.
- Сам сдавайся, - сказал Квентин. - Я вижу все, что делает каждый из
вас. Да и корабль - ловушка на ловушке. Мне остается только наблюдать
отсюда, сверху, пока вы не очутитесь возле какой-нибудь ловушки. Я свою
партию продумал на много ходов вперед, все гамбиты кончаются матом одному
из вас. У вас нет никакой надежды. У вас нет никакой надежды. У вас нет
никакой надежды.
Отсюда, сверху, подумал Толмен. Откуда сверху? Он вспомнил реплику
Коттона, что найти транспланта поможет геометрия. Конечно. Геометрия и
психология. Разделить корабль на две части, потом на четыре и так далее...
Теперь уж не обязательно. Сверху - решающее слово. Толмен ухватился
за него с пылом, ничуть не отразившимся на его лице. Сверху - значит, зона
поисков сужается вдвое. Нижние участки корабля можно исключить. теперь