"Сергей Кусков. Художник" - читать интересную книгу автора Павел несколько секунд подумал, потом выдернул оба провода из тестера.
Один, который был прицеплен "крокодилом" к листу жести, воткнул в розетку, рядом с ним второй, взял щуп. Звонок замолчал. Павел секунду помедлил и решительно ткнут щупом в кружок. Щелкнуло, сверкнула искра короткого замыкания, лампа на столе погасла - выбило автомат на щитке. Чтобы включить его опять, нужно было выйти на лестничную площадку. Он подошел к двери и снова осторожно посмотрел в глазок. Он успел увидеть, как Свинцов уходит вниз по лестнице. Второй еще несколько секунд постоял, сказал что-то, что Павел не разобрал через дверь, и двинулся вслед. Подождав с минуту, Павел вышел на площадку и включил рубильник. Он подумал, не переночевать ли у редактора или еще где-нибудь, а потом махнул рукой: вряд ли сегодня они вернутся сюда целым ОМОНом. 10 В понедельник утром Павел, не торопясь, собирался в редакцию. Последний раз придирчиво посмотрел на рисунки, отложил один в сторону, остальные пять собрал в папку. Редактору предстояло выбрать из них те, что пойдут в номер. Телефонный звонок снова заставил его вздрогнуть. Неожиданных телефонных звонков он тоже не любил. Опять звонил Фролов. Поздоровавшись, он сказал: - Умер Свинцов. Ваша работа? - Что с ним? - спросил Павел. Спросил без всякой паузы, из чего Фролов сделал вывод, что для Ермакова новость не была неожиданной. - Олег Иванович, вы что, теперь будете вешать на меня всякую смерть в правоохранительной системе? И потом, я вам говорил, я специализируюсь на проникающих ранениях. - Но он же был здоров, как бык! - А с сердцем оно часто так, - безмятежно ответил Павел, - сначала как бык, а потом бац - и с копыт. - Я вам не верю, - сказал Фролов. - Ваше дело. Олег Иванович, мне надо в редакцию. Если вам нечего мне больше сказать, то до свидания. Фролов снова не поверил, но промолчал, и Павел положил трубку. Следователь правильно не верил Павлу. Хотя и редко такое случается, но сейчас у художника был запас времени - минут двадцать, а то и все полчаса. "Фролова надо убирать, - снова завертелось у Павла в голове, - он слишком много знает". Слова опять были не свои, а какие-то чужие, детективно-сериальские. Он отложил в сторону рисунки для "Грибного дождя", взял другую папку, из нее достал портрет Фролова, и с ним вместе портреты тех двоих из подвала, чьи имена не запомнил. В заявлении в прокуратуру он тогда написал, что имен не знает, но нарисовал по памяти портреты, и обоих моментально нашли. Провели опознание, Павел указал на них, они невозмутимо от всего отказались. Павел тогда узнал и имена, и фамилии, которые вскоре благополучно забыл, а имена снова стал путать. На фольгированную бумагу он скопировал их портреты сразу же, как догадался использовать ксерокс. А вот изображения Фролова на бумаге из-под чая не было, и ксерокса под |
|
|