"Ева Кюри. Мария Кюри" - читать интересную книгу автора

В этот вечер Маня, Эля, Броня, Казя и ее сестра Юля не пошли на танцы,
а провели всю ночь в комнате Леониды Куницкой. Их возмущение и слезы
сливались в одно целое. Свою подругу, истерзанную горем, все окружали
скромными, но нежными заботами, поили горячим чаем, обмывали водой ее
распухшие от слез веки. И быстро и тягуче шло время для девочек, из которых
четыре еще носили гимназическую форму. Но вот слабый свет зари упал на
бледные девичьи лица и возвестил о роковом конце; тогда все встали на колени
и начали шептать отходную молитву, закрыв руками свои лица, объятые ужасом.

* * *

Три золотые медали, одна за другою, выпали на долю семьи Склодовских.
Третья досталась Мане при окончании гимназии 12 июня 1883 года.
В изнуряющей жаре и духоте читают список награжденных, говорят речи,
играют туш. Учителя поздравляют учениц, верховный блюститель русского
преподавания Апухтин мягко пожимает руку Мане, получая в ответ ее последний
реверанс... В парадном платье, черном по обычаю, с букетом чайных роз,
приколотым к корсажу, младшая Склодовская прощается со всеми, клянется
подругам писать каждую неделю и покидает навсегда гимназию в Краковском
предместье, взяв под руку отца, гордого успехами дочери.
Маня работала много и хорошо. Отец уже решил, что, прежде чем выбирать
дорогу в жизни, Маня поедет на целый год в деревню.
Год каникул! Можно себе представить, чем это должно было показаться
девочке, талантливой, во власти раннего призвания, тайком читающей научные
пособия... Но нет, в таинственную переходную эпоху юности, когда
формировалось ее тело, а черты лица становились тоньше, Маня вдруг
обленилась. Отбросив школьные учебники, она в первый и последний раз в своей
жизни до упоения наслаждалась бездельем.
- Мне не верится, что существуют какие-то геометрия и алгебра, - пишет
она Казе, - я совершенно о них забыла.
Вдали от Варшавы и гимназии она месяцами живет у приютивших ее
родственников, оплачивая гостеприимство какими-то неопределенными уроками их
детям или ничтожной суммой денег за питание. Она вся отдается счастью самой
жизни.
Как она беззаботна! Какой вдруг стала радостной и живой! Между
прогулкой и обедом она едва находит время, чтобы взяться за перо и описать
свое блаженство в письмах, которые обычно начинаются: "Мой дорогой чертенок"
или "Душенька Казя".
Маня - Казе:

Могу тебе сказать, что кроме часового урока французского языка, который
я даю маленькому мальчику, я ничего не делаю, буквально "ничего", даже
забросила начатую вышивку. У меня нет времени, занятого чем-нибудь
определенным... Встаю я то в десять, то в четыре или пять (утра, конечно, а
не вечера!). Ни одной серьезной книги не читаю, ничего, кроме глупых
развлекательных романов. Несмотря на аттестат, удостоверяющий законченное
образование и умственную зрелость, я чувствую себя невероятной дурой. Иногда
я начинаю хохотать в одиночестве и нахожу искреннее удовлетворение в
состоянии полнейшей глупости.
Мы целой бандой ходим гулять в лес, играем в серсо, в волан (я - очень