"Ева Кюри. Мария Кюри" - читать интересную книгу автора

Александра II, внезапная смерть которого повергла в траур всю империю.
Одним из самых прискорбных следствий всякого политического гнета
является развитие жестокости среди угнетенных. Маней и Казей владеют
злопамятные мстительные чувства, совершенно незнакомые свободным людям. В
обеих девочках - по природе великодушных, нежных - живет еще другая, особая
мораль, в силу которой ненависть считается добродетелью, а повиновение -
подлостью.
Под действием этих чувств все ученицы страстно набрасываются на то, что
им позволено любить. Они обожают красивого молодого Гласса, преподающего им
математику; Слозарского, преподавателя естественной истории; оба поляки,
следовательно, сообщники. Но и по отношению к русским их чувства имеют
различные оттенки. Например, что надо думать о таинственном Микешине,
который, награждая за успехи одну из учениц, молча протянул ей том
стихотворений революционного поэта Некрасова? Польские школьницы с
изумлением замечают и во враждебном лагере признаки сочувствия.
В том классе, где училась Маня, сидели бок о бок и поляки, и евреи, и
русские, и немцы. Среди них не было серьезных разногласий. Сама их юность,
соревнование в учении сглаживали различие национальных особенностей и
мыслей. Глядя на их старания помочь друг другу в занятиях, на совместные
игры во время перерывов, можно подумать, что между ними царит полное
взаимопонимание.
Но, выйдя из гимназии на улицу, каждая группа говорит только на своем
языке, исповедует свой патриотизм и религию. Поляки ведут себя более
вызывающе, чем остальные, - они уходят сплоченными группами и никогда не
пригласят на обед ни одну немку или русскую.
Эта непримиримость не проходит даром, без душевной смуты. Сколько
нервного напряжения, преувеличенных укоров совести! Все кажется преступным:
и дружеское влечение к товарищу другой национальности, и невольное чувство
удовольствия от уроков точных наук или философии, проводимых "угнетателями"
- представителями "казенного" преподавания, ненавистного из принципа.
И все же прошлым летом в одном из писем Казе Маня признается стыдливо и
волнующе:

Знаешь, Казя... я все-таки люблю гимназию. Может быть, ты посмеешься
надо мной, но, несмотря на это, я говорю тебе, что я ее люблю, и даже очень.
Теперь я это сознаю. Только не думай, что я по ней скучаю! О, совсем нет! Но
мысль, что скоро я вернусь туда, меня не огорчает, и те два года, которые
еще осталось провести в гимназии, уже не представляются такими страшными,
тяжелыми и длинными, как это казалось мне раньше.

* * *

Парк в Лозенках, где Маня проводит большую часть свободного времени, а
затем Саксонский сад - самые любимые места Мани в родном городе, который она
еще долго будет называть "моя любимица Варшавочка".
Миновав чугунную ограду, Казя и Маня идут по аллее в направлении
дворца. Уже два месяца они соблюдают неизменный ритуал - бродить по большим
грязным лужам, погружая свои калоши как раз до края, но так, чтобы не
замочить ботинок. Когда бывает сухо, они придумывают другие игры, весьма
несложные, но веселившие девочек до слез. Например, игра в "зеленое".