"Вячеслав Курдицкий. Дыхание Харута (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

Она прошла мимо, не заметив его. Может быть, просто не узнала. А он,
взволнованный, ходил по городу, не узнавая памятных мест, и задыхался в
тоске, как в тине. Только Ленинский садик с фигурой вождя в центре, как
живой кусочек сохранившегося в памяти города, немного успокоил его. Но он
чувствовал, что на вторую встречу сил не достанет. А надо, чтобы достало!
Теперь, когда вся острота переживаний осталась за гранью двух десятилетий,
можно было наконец поставить все точки над "и".
- Ну что ты трещишь, что трещишь? - с досадой сказал Игорь Петрович и
приподнялся.
Назойливый треск, который уже несколько минут мешал сосредоточиться,
прекратился.
Игорь Петрович прислушался и снова прилег. Звуки возобновились: в темноте
что-то пощелкивало. Настойчиво, монотонно.
Он попытался припомнить, что означают эти сухие, знакомые, такие
характерные щелчки, и дрогнул от нехорошего предчувствия: счетчик! Это
щелкал миниатюрный радиометр в его полевой сумке, свидетельствуя о наличии
жестких излучений.
Игорь Петрович поднял сумку. Счетчик замолчал.
На земле лежала фляга.
Он взял ее, взболтнул, поднес к сумке - и сразу застучал невидимый
молоточек.
- Только этого и не хватало! - сказал Игорь Петрович. - Радиоактивная
вода! Надо было раньше догадаться...
Он просто физически ощутил, как стремительные нейтроны, копавшие в
организм вместе с водой, пронизывают все клетки тела, нервную и мозговую
ткань и делают свою страшную, разрушительную работу, остановить которую
невозможно. По крайней мере в настоящих условиях.
Все стало беспощадно ясно: встреча не состоится. Он опоздал, безнадежно,
безвозвратно опоздал. В этом ему помогли и Каракумы. Кара переводится как
черный, иногда - злой. Верно будет и то и другое понятие: черный и злой
песок, Каракумы. Древние туркмены недаром дали ему это название, они знали
зловещую особенность здешних мест. И легенда об огненном Харуте существует
неспроста...
На секунду Игорь Петрович ощутил томительное чувство тошноты. "Уже
начинается, - подумал он и сразу же возразил: - Нет, это просто нервы,
первые симптомы лучевой болезни появятся позже. Как все не вовремя и
вообще нелепо получилось!"
Но растерянности не было. Мысли стали четкими и конкретными, как будто
несчастье мобилизовало все защитные силы организма. А может, так и
случилось?
Надо что-то предпринимать. Ждать - глупо, ждать - нельзя. Радиоактивную
воду пил и Моргенов. Если до этого теплилась подсознательная надежда на
благополучный исход ранения, то теперь и она становилась равной нулю.
Игорь Петрович обязан был сделать что-то, чтобы надежда появилась снова.
Он не имел права сидеть сложа руки и ждать конца, ждать именно теперь,
когда ошибки прошлого стали как будто ясны, и появилась возможность хоть
частично компенсировать то, от чего он добровольно отказывался на
протяжении долгих лет одиночества и сомнений.
Он вытащил из сумки радиометр, прижал к груди приемник прибора, похожий на
широкий раструб стетоскопа. Это, в сущности, было уже не нужно, он