"Андрей Кураев. Кино: перезагрузка богословием " - читать интересную книгу автора

независимости от внешней среды. Когда температура моего тела равняется
температуре окружающей среды, то я очень зависим. А вот если я теплокровное
существо, то тогда мне не важно, плюс 20 или минус 20 вокруг меня; у меня
всегда есть мои 36.7. Так вот, Данила в этом смысле хладнокровное животное.
Та система ценностей, которую он усваивает, равно как и его реакция,
обусловлены контекстом его жизни - его семейного воспитания, его армейского
опыта и последующих контактов. То есть Данила не протестант. Он
коллаборационист в самом главном, сколько бы он ни стрелял. В сердце своем
он коллаборационист, потому что он принял эту "криминально-рыночную" систему
ценностей.
Вторая проблема: в отличие от предыдущих "героев нашего времени" у
Данилы нет внутреннего конфликта. Согласно русской традиции, не может быть
героем человек, у которого нет рефлексии, у которого нет стука совести. У
персонажей, прошедших мясорубку Великой Отечественной войны в лучших
фильмах, в лучших книгах это было. Даже в окопе, даже в той священной войне
вдруг появляется переживание по поводу противника, этого парнишки, моего
сверстника, или человека, у которого дети там, в Германии. Могу ли я и
должен ли я его сейчас убить или нет? Но Данила беспроблемен - в нем нет
внутреннего кризиса, нет внутренней оценки того, что происходит.
Если бы затевалась третья серия фильма с хоть какой-то толикой этой
рефлексии, с попыткой, как у того же Льва Толстого, подойти к монастырю,
пусть даже и не войдя туда - вот тогда Данила был бы более человечным.
С.Бодров: А как вы думаете, отец Андрей, возможен ли фильм "Брат-3" с
изменением образа в том свете, о котором вы сейчас говорили? Я имею в виду в
нравственном аспекте. Такое перерождение возможно?
Отец Андрей: Безусловно. В фильме есть некоторые "узелки". Есть
контраст между глазами Данилы и его руками. Недрожащие стреляющие руки - и
умные глаза. Это контраст. Может быть, сознательный, сказавшийся при подборе
актера.
С.Бодров: Для меня-то эти "узелки", например, в том, что во втором
фильме Данила едет в чужую незнакомую страну помогать брату своего
армейского друга, человеку, которого он толком не знает. Он едет туда, куда
никто его ехать не просит, где его никто не ждет. Едет, руководствуясь своим
внутренним пониманием, примитивным, простым пониманием правды. И дальше
происходит странное: он наказывает тех, кого, в общем, не надо наказывать и
прощает того, кого наказать, быть может, и надо было. Мне действительно
хочется верить, что он не настолько зашорен.
С.Верейкин: В фильме есть полшага к такой рефлексии. Он же постоянно
говорит о том, что хочет учиться на врача, представляется студентом
медицинского института.
А.Захаров: Сейчас мы обсуждаем не столько конкретный фильм, сколько в
контексте этого фильма некий типаж героя нашего времени. Вот вопрос: если бы
по сценарию все было бы точно так же, тот же фильм, те же поступки...
С.Бодров: ...но самолет, на котором они улетели в Москву разбился?..
А.Захаров: Нет, все то же, только по сценарию главному герою пятьдесят
лет. И он совершает те же самые поступки...
Обсуждаем ли мы проблему "герой нашего времени" или "герой нашего
времени для тех, кому до..."? Это два разных вопроса. Мы все время
подразумеваем "герой нашего времени" для тех кому до семнадцати, до
восемнадцати, до двадцати. Притом, что это небольшая часть даже среди тех,