"Сергей Куприянов. Галоп" - читать интересную книгу автора

необъяснимое чувство, когда ты понимаешь все, что происходит с твоей
животинкой, все до нюансов. Кто-то может счесть, что я преувеличиваю,
привираю, как то любят делать многие спортсмены, рыбаки и охотники -
любители баек, но это именно то, что я испытывал, не говоря уже о восторге,
который вызывает это непередаваемое чувство единения с животным, несущим
тебя к финишу.
Мне показалось, что Брефт буквально одним скачком выровнялся с нами. Я
посмотрел на его морду. Эти осатанелые глаза, от напряжения едва не
вываливающиеся из орбит, и выступившая на губах пена будут стоять у меня
пере глазами еще долго. Я даже подумал, что все, Хан загнал очередную
животинку. До финиша они, может, и доберутся, но Брефт больше не жилец. По
крайней мере не скакун.
Но эти мысли проскочили так, фоном, между прочим, потому что в тот
момент перед нами стояла проблема посерьезнее.
За Ханом давно и прочно укрепилась слава "грязного" жокера. Он мог
исподтишка ударить чужого скакуна, мог, прижавшись вплотную, особенно когда
ехал в плотной группе и был прикрыт от видеокамер и зрителей, скинуть
соперника, поддев его крюком за подошву сапога, а мог и просто вытолкнуть
соперника с дорожки, выдавив его и тем самым заставив выйти из скачки. Мне
показалось, что он готовится выполнить как раз этот прием, который, строго
говоря, не противоречит правилам. Даже наоборот, многие зрители это любят и
приветствуют и, соответственно, не возражают организаторы и даже Ассоциация,
хотя профессионалы относятся, мягко говоря, с прохладцей, считая, что
подобного рода силовая борьба на беговой дорожке противоречит самому
принципу скачек. Но наше мнение далеко не всегда учитывается хозяевами и
организаторами, для которых прибыль важнее каких-то там принципов.
Другое дело, что с Инжаром такие фокусы не проходят. Вытолкнуть его с
бегового круга не удавалось еще никому. И дело не только в том, что у него
масса побольше многих других, а в том, что у него, если можно так сказать,
особое чутье на такого рода фокусы. Несколько раз я сам поражался, когда он
реагировал на "поршень" даже раньше, чем я осознавал, что нас хотят выжать.
В этот момент он несколько меняет траекторию движения и плечом толкает
противника, отбрасывая его в сторону и сбивая с ритма, после чего тот редко
приходит к финишу в тройке лидеров. А уж первым - никогда. Правда, некоторые
пытались, так сказать, скооперироваться. Ведь во время этого приема мы тоже
теряем скорость. То есть один идет на выдавливание, а второй, пользуясь
моментом, уходит на обгон. Один раз это получилось. Один. Но больше - нет. И
все это знают. Поэтому силовыми приемами против нас стараются не
пользоваться. Тем более, как я заметил, сами массипо на это идут с неохотой.
Я собрался, готовясь к рывку - силы у нас еще были, я это чувствовал. В
крайнем случае я рассчитывал на свою животинку, которая не даст нас в обиду.
И в этот момент - это невероятно, но это так, клянусь! - я
почувствовал, что мой Инжар боится. И сам, признаться, испугался. Потому что
подобного у нас не случалось! Мы проигрывали, мы выигрывали, бывали всякие
неприятности, но такого - ни разу. Мы испугались!
Бросив повод, я вцепился ему в уши. Неси! Вперед! Уходим! Спасаемся! В
тот момент я действительно испытывал ужас. Самый настоящий. Животный.
Непонятный и не объяснимый. А до финиша уже рукой подать! Последний рывок
и...
И тут я заметил, как справа от меня блеснуло железо. Хан собирается