"Сергей Куприянов. Маги нашего города " - читать интересную книгу автора

запоминая напоследок, посмотрел на Павла. Через секунду хвост его с загнутым
кверху кончиком скрылся за углом.
Надо бы помочь ребятам.
Встал, чувствуя в ножных мышцах боль. Такую, будто он с отвычки
перекатался на лыжах. Здорово его скрутило. Как на ходулях, прошел в холл.
Здесь все еще стоял тяжелый звериный запах, но самих зверей уже не было.
Зачем-то подошел к одному из диванов. На его серой обивке были отчетливо
заметны короткие рыжие волосы, слишком толстые для того, чтобы быть
человеческими.
Сколько же он провел в отключке? Спать надо нормально, вот что.
Правильно ему мать говорит, что себя надо беречь. Если сам не побережешься,
то кто это за тебя сделает? Вот вчера во сколько лег? А встал когда?
Павел подумал, что говорит с собой интонациями матери. С ума-то не
сходи, одернул он себя. Развернулся и пошел прочь. Заставил себя пойти,
потому что смотреть в глаза Петровича ему очень не хотелось. Так облажаться!
Стыдно. Боже, стыдно-то как! Повел себя словно пацан зеленый, который
темноты боится и писается в постельку. Ну да хоть в этом-то не он грешен.
По лестнице спускался, крепко цепляясь за перила, настолько ноги не
хотели держать тело. Они устали. И он устал. Тело, мозг - все устало. Но при
этом Паша силился что-то вспомнить, что он, кажется, упустил. Еще такие
картинки бывают, называются "Найди десять отличий". Смотришь на них
впервые - одинаковые. Но стоит напрячься, всмотреться и - опа! - вот они,
все десять. Даже одиннадцать, просто одну художник допустил по собственной
невнимательности. Напрячься!
На каждом повороте лестницы имелось окошко, через которое можно было
увидеть, что происходит непосредственно в таможенной зоне, наверняка и
клетки с хищниками удалось бы рассмотреть, но он не стал. Просто не мог. Или
не хотел. В сущности, ему было наплевать на них. Если Марина взялась за это
дело, то пусть и заканчивает сама. Все, он умывает руки. Устал. И наплевать,
что официально рабочий день даже еще не начался. В конце концов, он не
подписывался тигров всяких со львами ловить. Не его это дело - сафари
устраивать. А если Петрович не отпустит его по-хорошему, то и черт с ним.
Уйдет как есть, хоть по-плохому, хоть как. В конце концов, он не железный. И
у него есть куда уйти и чем заняться. Они с Любкой не пропадут. Будут, как и
прежде, богатых теток потихоньку охмурять. Дело это денежное, пусть и не
такое, как у хитрована Петровича, но все едино без куска хлеба не останется.
А Петрович пускай с Мариной с ее сломанными ногтями работает. Вот так!
Он толкнул дверь, ведущую в таможенную зону, но та не подалась. Заперли
они ее, что ли? И про него забыли? В бешенстве Павел толкнул ее плечом, и
она не открылась, но слегка подалась. Впечатление такое, будто с той стороны
ее подперли чем-то тяжелым, а не на замок закрыли.
- Эй! Откройте! - он пару раз ударил в дверь кулаком. Тяжелая
металлическая конструкция, обернутая в звукопоглощающий материал, только
слабо охнула в ответ. Видно, делали ее с таким расчетом, чтобы она чуть ли
не противотанковый заряд держала. Ан не выдержала!
- Ну и черт с вами, - пробормотал он, отступая и садясь на ступеньку. -
Наплевать.
Сел и уставился на преграду, глядя бездумно, пока взгляд его не
сфокусировался на фасонистой дверной ручке, отливающей золотом. Не золото,
само собой, но и без того видно, что штука дорогая. Два разнесенных замка,