"Елена Купцова. Смерти нет " - читать интересную книгу автора

только одна тема, которую она не в силах была с ним обсуждать. Обещание,
которое она дала Дро на вокзале, когда он уезжал па фронт. Она обещала ждать
его и теперь чувствовала себя связанной необдуманным словом, и это мучило
ее.
При входе в госпиталь Елизавета Петровна оступилась и упала бы, если б
Марго не поддержала ее. Она тяжело опустилась на ступени, положив голову на
колени.
- Мама, что с вами? - встревоженно спросила Марго.
- Ничего страшного, просто закружилась голова. Сейчас все пройдет.
- Вам надо вернуться домой и отдохнуть. Пойдемте, мама, я провожу
вас, - настаивала Марго.
- Невозможно. Меня ждут в операционной. Дай мне руку.
Она сделала несколько неверных шагов и обессилено прислонилась спиной к
стене.
- Вот видишь, мне уже лучше. Все прошло, проходит, - твердила Елизавета
Петровна неверными губами.
В дверях возникла широкоплечая массивная фигура Николая Аполлоновича,
главврача.
- Елизавета Петровна, хорошо, что вы здесь. Можем начинать?
Она только слабо кивнула, шагнула ему навстречу и рухнула как
подкошенная. Он едва успел подхватить ее. Смертельно побледневшее лицо ее
запрокинулось. Гребень выскользнул из прически и со стуком упал на каменные
ступени. Этот звук ударил Марго, как хлыстом. Она бросилась к матери. Волосы
цвета бледного золота, ничем больше не удерживаемые, волнистым потоком
хлынули почти до самой земли. Хрупкая фигурка матери невесомо покачивалась
на сильных руках мужчины, как цветок, сорванный бурей. Никогда еще Марго не
видела ее такой трагически недвижимой. Холодный ужас охватил Марго.
- Ко мне! - закричал Николай Аполлонович. - Носилки сюда!
Все вокруг засуетились, забегали, как из-под земли возникли два дюжих
санитара с носилками. Марго стояла, как громом пораженная, и смотрела на
руки матери. Рукава задрались, обнажив нежную белую кожу, и на этих
прекрасных руках, таких любимых и знакомых, расцветали огненно-красные
точки. Тиф, сыпняк. Марго не поняла, кто произнес это страшное слово, оно
само молнией пронеслось в воздухе и повисло, душа и убивая все живое вокруг.
Тиф.
- Куда ее, господин доктор? - спросил один из санитаров. - В тифозный
барак? Там как раз...
- Какой барак, болван, - взревел доктор. - Отдельную палату. Живо!
- Но, господин доктор, все переполнено, вы же сами знаете.
Санитар еле слышно выговаривал слова. Уши его пылали. Никто еще не
видел главврача в таком состоянии.
- Койку в мой кабинет и все необходимое. Не мне вас учить.
Он говорил отрывисто, сквозь зубы, словно выплевывал слова, ни на
секунду не отрывая глаз от любимого лица. Носилки подняли, понесли, он
двинулся следом. Марго стряхнула с себя оцепенение и схватила его за руку:
- Николай Аполлонович, это правда?
Он невидящими глазами посмотрел на нее. Расширенные неподвижные зрачки
уставились на нее, как дула револьверов. Холодок пробежал по спине Марго от
этого взгляда.
- Вы, кажется, достаточно повидали на своем веку. Крепитесь.