"Владимир Кунин. Интеркыся: дорога к звездам (кошачий авантюрный роман) " - читать интересную книгу автора

Короче, когда я на следующий день выполз из нашей парадной и с
наслаждением потянулся - до хруста, до стона, - и новое прохладное утро
стало вливаться во все мое тело, от влажного носа, устремленного в синее
весеннее небо, до кончика хвоста, туго вытянутого к горизонту, я вдруг
увидел вчерашнего Кота-Бродягу, сидящего неподалеку от моего дома. Между его
тощих и грязных лап лежала здоровенная мертвая крыса.
Бродяга приветливо дернул обрубком хвоста и переместился сантиметров на
двадцать левее задушенной им крысы, предлагая ее мне в подарок.
Я подошел. Как положено, мы обнюхались, а потом я ему битый час
втолковывал, что вообще-то я крыс не ем, что жратвы у меня и дома навалом,
но подарок его я ценю и очень ему благодарен.
В подтверждение искренности своих чувств я на его глазах отнес крысу за
дом, выкопал там ямку и зарыл ее туда, делая вид, что как-нибудь обязательно
вернусь за ней, и вот уж тогда-то мы и устроим пир горой!.. А пока, если он
хочет шмат нормальной сырой рыбы под названием "хек мороженый", я могу
смотаться домой и принести ему. Тем более что она уже оттаяла.
Но то ли этот несчастный Кот не знал, что такое рыба, то ли никак не
мог взять в толк, как это возможно "не есть крыс?!", но он деликатно (что,
кстати, гораздо чаще встречается у простых дворовых особей, чем у породистых
и домашних) отказался от моего предложения, куда-то сбегал и привёл мне
совершенно незнакомую, очень миловидную грязно-белую кошечку, которую я тут
же и трахнул за его здоровье.
Вот этот-то Кот и сидел сейчас рядом со мной. Сидел и смотрел на меня.
Только один-единственный раз он покосился на незащелкнутую задвижку от
заслонки, давая мне возможность понять, что и он тоже заметил Васькину
оплошность. Я клянусь, что мы с ним не произнесли ни звука!
Но в громких рыданиях рыжей потаскушки, в истерике этой рыжей бляди, в
жалобном мяуканье пацана Котенка, в нервной, хриплой зевоте старухи Кошки, в
неумолчном лае идиота Фоксика из соседней собачьей клетки, в трагическом вое
до смерти перепуганного Шпица, в робком гавканье моего знакомого по
пустырю - огромного и глупого, но очень доброго Пса, в котором было намешано
с десяток пород и кровей, я УСЛЫШАЛ немой вопрос Кота-Бродяги:
- Что делать будем?
- А черт его знает! - говорю я, даже НЕ ОТКРЫВАЯ рта. - Ну,
предположим, мы поднимем заслонку, а потом? Фургон-то снаружи закрыт...
- Слушай, Мартын, - говорит Бродяга. - Безвыходных положений не бывает.
Это тебе говорю я, у которого никогда не было Своего Человека. Конечно, ты
за Шурой Плоткиным - как за каменной стеной...
Я действительно много раз рассказывал Бродяге о Шуре и однажды даже
познакомил их.
- Да при чем тут Шура?! - разозлился я.
- При том, что ты, даже не сознавая этого, надеешься, что тебя выручит
твой Шура. А мне надеяться не на кого. Только на себя. Ну и на тебя,
конечно. А ты даже пошевелить мозгами не хочешь...
Слышать это было дико обидно!.. Тем более что на Шуру я и не
рассчитывал. Во-первых, потому, что не он меня, а в основном я его всю жизнь
выручал из разных неблагоприятных ситуаций, а во-вторых, Шуры просто
физически не было в Санкт-Петербурге. Он еще позавчера уехал в Москву, повез
свою рукопись в издательство. Специально для ухода за мной - кормежка,
выпустить меня, впустить, дать попить, включить мне телевизор - Шура оставил