"Владимир Кунин. Кыся - 2" - читать интересную книгу автора

И, наконец, третья категория -- староэмигрантских Котов и Кошек, выросших и
воспитанных в семьях, смылившихся из Совка массу лет тому назад.
Наверное, наверное, и среди них есть уйма замечательных, добрых и мудрых Котов
и Кошек! Мой небольшой опыт общения со староэмигрантским Кошачьим сословием не
позволяет мне судить обо всех Котах, взращенных в таких семьях.
Думаю, мне просто не повезло. Те немногие, которых я случайно узнал, произвели
на меня более чем странное впечатление. Часть из них принадлежала бывшим
сотрудникам радиостанции "Свобода", уволенным при переезде
радиостанции из Мюнхена в Прагу. Несмотря на то, что Конгресс Соединенных
Штатов Америки достаточно щедро выплатил им выходные пособия, исчислявшиеся
доброй сотней тысяч марок, а то и больше, -- оставшиеся не у дел в Мюнхене все
равно чувствовали себя униженными и оскорбленными. Чуть ли не выброшенными на
улицу...
Хотя, при том, что они заработали за эти годы, ведя идеологическую войну с
Россией с очень безопасного расстояния, да плюс бабки, полученные ими при
увольнении, вполне обеспечивали им спокойную жизнь до самой глубокой
старости.
Все это я узнал от их же Котов и Кошек, которые тоже были хороши по-своему. При
встречах они приветливо мурлыкали и облизывали друг друга, а после расставания
один из них непременно рассказывал мне гадости про ушедшего. Или, наоборот:
сначала гадости, затем появлялся тот, о ком эти гадости говорились, а уж потом,
сразу, без какого-либо перехода, -- облизывание и мурлыканье с тем, кого только
что поливали жидким дерьмом!..
Про такое трогательное сообщество мой Шура Плоткин непременно процитировал бы
одного уже умершего поэта, которого Шура очень любил.
-- Террариум единомышленников, -- наверняка сказал бы Шура.
А Водила, помню, как-то про такую же компаху выразился попроще, сохранив
абсолютно тот же смысл:
-- Ну чистый гадюшник, бля!
Но что бы эти Коты и Кошки не говорили друг про друга, все-таки это было
Сообщество! Объединяли их -- относительная равность положения, примерно
одинаковый высокий жизненный уровень и общая давность пребывания за границей
своей родины, которой они видите ли, стеснялись, и между собой зачастую
разговаривали на плохом английском языке.
И, конечно же, все вместе не переваривали представителей последней волны
эмиграции. Глядя на недавно приехавших в Мюнхен Котов и Кошек, которые поначалу
на каждом шагу делали привычные советские глупости и попадали впросак из-за
элементарного незнания Запада, -- староэмигрантские Коты, наверное, вспоминали
свое собственное ничтожество тех лет, когда они сами впервые появились на этой
заграничной земле.
Стоило хоть немного споткнуться Новоэмигрантскому Коту, как Старый эмигрант
презрительно цедил сквозь усы:
-- Ах, как это все у вас по-русски!
Тем самым давая понять, что уж он-то никакого отношения к этой ужасной стране
не имеет.
-- Уж если вы все-таки оказались на Западе, -- назидательно говорил такой Кот,
-- переехали, так сказать, в Свободный мир, так извольте...
Дальше шел поток бездарных нравоучений, примитивных сентенций, банальнейших
благоглупостей и невероятного количества примеров из "богатого
жизненного опыта" самого Кота-Староэмигранта.