"Владимир Кунин. Кыся - 2" - читать интересную книгу автора

Нюся клятвенно уверяла меня, что большего ворюги, чем этот Кот, не знали ни
Германия, ни Россия!
Однажды, когда он уж слишком настойчиво призывал меня к честности и
расспрашивал о том, как я здесь оказался, а всем своим видом давал понять, что
не верит ни одному моему слову, я разозлился и начистил ему холеное рыло.
Больше он не приходил. Но, к сожалению, перестала приходить и веселая
вице-консульская Нюся. Видимо, эта сволочь Кот капнул на нее кому надо, и Нюсю
перестали выпускать из дому.
А позавидовал я им только потому, что и этот Кот-дипломат, и эта вице-Нюся
совершенно точно знали, что пройдет какое-то определенное время и они
обязательно вернутся в Россию. Чего, в отличие от меня, дико боялись и не
хотели!

Ко второй категории я отнес Котов-эмигрантов из Киева. Их было великое
множество. Они прибыли сюда под флагом "Киев и Мюнхен --
города-побратимы!".
Кому пришло в голову когда-то "побратать" Мюнхен и Киев -- ума не
приложу. Все равно, что насильно женить меня на овце и ждать от меня и супруги
ежегодного приплода "Котоягнят". Бред какой-то! Рассказать Шуре
-- обхохочется.
Тем не менее, все киевские евреи, а также украинцы и русские, загодя
прикупившие липовые еврейские документы, и пожелавшие сначала послать советскую
власть, а потом и "ридну Украйну" ко всем чертям, оказались в
Мюнхене по так называемой "еврейской линии".
Обо всем этом я узнал от единственного пристойного и интеллигентного
Кота-киевлянина, принадлежащего одному симпатяге -- инженеру по автомобилям. В
Мюнхене инженер спокойненько работал обычным автомехаником, а вечерами вел со
своим Котом разные беседы.
Никогда не сталкиваясь с книгой доктора Шелдрейса, они оба своим умом дошли до
Телепатического Контакта. Не в полной мере, но достаточно для доброй
поверхностной трепотни, овладели этим искусством и пребывали теперь в тихих
радостях и заботах друг о друге.
Этот же Кот говорил мне, что под Мюнхеном, километрах в сорока, живет еще одна
чрезвычайно милая пара киевских художников -- муж и жена. Они как-то приезжали
к этому инженеру чинить свой автомобиль и познакомились. Ни Кота, ни Кошки у
них, кажется, нет. Поэтому, сведения о них крайне скудны. О них даже не
сплетничают. А для киевско-мюнхенского круга это явление поразительное и из
ряда вон выдающееся. Или -- "выходящее"? Как нужно говорить? Ни
черта не помню...
Все же остальные, с кем меня сводила судьба, были на редкость одинаковы в своем
наступательном провинциализме, необязательности, всезнайстве и постоянных
потугах сообщить всему миру -- кем они были раньше, до приезда в Мюнхен.
Процент вранья в этих рассказах был удручающе высок, и если Кот заявлял, что в
Киеве у него была четырехкомнатная квартира с потолками в три шестьдесят, а ЕГО
Н[cedilla]ма или Петя, или Жорик, или Арон были "Главными
инженерами", "Ведущими конструкторами", "Главными
врачами Четвертого управления", или "Выдающимся
музыковедом" -- это, в лучшем случае, означало, что все они имели в
Киеве аж двухкомнатную в блочном доме с потолками в два сорок пять!
И Н[cedilla]ма никогда не был "Главным инженером", а занимал