"Владимир Кунин. Кыся" - читать интересную книгу автора

который год уже на фирму вкалываю. Считай, минимум раз в месяц я со своей
лайбой плыву туда и обратно. Я этого бармена уже лет пятнадцать знаю...
Тут Бармен принес Водиле и Лысому водку, пиво, орешки и даже сухарики с
запеченным сыром.
Шура их просто обожал! Сам запекал в нашей духовке, всех угощал и ужасно
хвастался этими сухариками. На меня прямо домом нашим пахнуло!..
-- Не заложишь? -- спросил Водила у Бармена и приоткрыл сумку над моей головой.
-- Гляди, какую я животную везу. У тебя пожрать для него ничего не найдется?
Бармен посмотрел на меня, усмехнулся и спросил Водилу:
-- Сколько на твоих?
-- Пять минут четвертого.
-- Все! -- решительно произнес Бармен. -- Имеем право.
Он закрыл двери бара на ключ, погасил свет, оставив его только над нашим столом
и своей стойкой. Сразу стало даже уютнее...
Потом он пошел за стойку, снял с бутербродов разную всячину и все это сложил на
небольшой подносик. Туда же он поставил глубокую плошку, типа Шуриной пиалы,
которую ему подарила та наша киргизская китаянка. А в плошку налил до краев
сливок из красивого картонного пакета. Все это притащил к нашему столу и
сказал:
-- Зная тебя, думаю, что и ты меня не заложишь... -- и снова пошел за стойку
бара.
Оттуда он вышел, держа на руках огромного толстого белого пушистого Кота. Так
вот, чей это запах почуял я с самого начала!
Кот висел на руках Бармена без каких-либо признаков жизни. Если бы не его
сонные, вяло мигающие глаза, я подумал бы, что он мертв.
-- Твоего как зовут? -- спросил Бармен.
-- Кыся... Может, Барсик там. Или Мурзик. Хрен его знает... Я его
"Кысей" зову.
-- А моего -- Рудольф, -- Бармен поставил тарелку со жратвой и сливками под
стол между своим Котом и мною и сказал нам: -- Знакомьтесь, ребята. Надеюсь,
поделитесь по-братски...
Я тут же приготовился было к драке, но толстый Рудольф посмотрел на меня своим
сонным глазом и нехотя промямлил по-нашему:
-- Ты, давай, лопай... Меня уже тошнит смотреть на все это. Не стесняйся. Как
тебя?.. "Кыся", что ли?..
-- Мартын меня зовут, -- ответил я и понял, что драка не состоится.
Бармен принес для себя большую домашнюю фаянсовую чашку с крепким горячим чаем
и присел за наш столик.
-- А водочки? -- спросил его Лысый, но Бармен отрицательно покачал головой.
-- Не пьет он, не пьет, -- усмехнулся Водила.
-- А может, стопарик все-таки врежешь? -- настаивал Лысый.
-- Ежели я при своей профессии буду еще и стопарики врезать, недолго и в
ящик сыграть, -- рассудительно ответил Бармен. -- А у меня, в мои пятьдесят
два годика, как говорит наш доктор Раппопорт Иван Евсеевич, -- сердце, как у
двадцатилетнего! И это при том, что я чуть не каждую ночь только под утро спать
ложусь. Да, Рудольф?..
Но Рудольф в его сторону даже ухом не повел. А мне сказал:
-- Он на своем здоровье -- прямо чокнулся. Ни жены, ни детей... Раз в месяц
девку какую-нибудь из бара снимет, она на нем минут пять попрыгает -- и все.
Таблетки глотает, витамины жрет. Когда в Стокгольм на "Ильиче"