"Владимир Кунин. Кыся" - читать интересную книгу автора

сбегаю на первый этаж и начинаю орать дурным голосом:
-- А-а-аааа! А-а-аааа!
Обязательно кто-то из жильцов первого этажа выйдет, откроет мне дверь парадной,
и со словами "А, это ты Мартинчик?! Ну, выходи, выходи..." --
выпустит меня на улицу.
Почему-то соседи называют меня на иностранный манер -- "Мартин".
Наверное, считают, что у такого человека, как Мой Шура Плоткин -- литератора и
журналиста, Кот с обычным плебейским именем "Мартын" быть не
может...
В нашем доме меня знают все. Особенно после того, как я набил морду огромной
овчарке наших нижних соседей. Она теперь ко мне то и дело подлизывается, но я и
ухом не веду в ее сторону.
Но в тот раз, когда Шура надрался до положения риз, мой гипноз так и не достиг
цели. Не скрою, я запаниковал! Напрудить в квартире -- я такого себе даже
Котенком, не позволял. Еле-еле выцарапал на себя дверь в Шурин туалет,
вспрыгнул на горшок и сделал свои дела. Помню, потом встал на задние лапы и,
опираясь одной передней о сливной бачок, второй лапой нажал на рычаг и спустил
за собой воду...

-- Внимание, Мартын! Осталось ровно три минуты! -- услышал я команду моего
кореша Бродяги.
Я быстро вонзил когти правой передней лапы в деревянную опускающуюся заслонку
на передней стенке клетки, что было сил потянул ее вверх, и, когда между полом
клетки и заслонкой образовалась щель, я тут же поддел заслонку второй, левой
лапой.
-- Помогай, браток! -- крикнул я Бродяге.
Тот мгновенно просунул в щель и свою лапу. Вдвоем -- в три лапы, (одной Бродяга
держал Котенка) мы приподняли тяжеленную заслонку настолько, что смогли
просунуть туда свои головы.
Теперь заслонка лежала на наших плечах и шеях, всей своей тяжестью придавливая
нас к полу клетки.
-- Вылезаем одновременно, -- приказал я Бродяге. -- А то заслонка тяжелая --
одному не удержать.
-- А с этим недоноском что делать? -- спросил Бродяга.
-- Выталкивай его первым! Внимание... Раз, два, взяли!..
И мы втроем выскользнули из клетки. Заслонка со стуком опустилась за нашими
хвостами. Точнее, за моим хвостом и хвостом Котенка. Бродяга лишился хвоста еще
года три тому назад при весьма смутных обстоятельствах -- то ли был пойман в
мясном отделе нашего гастронома, когда хотел спереть кусок мяса, то ли еще
что-то...
Во всяком случае, сам он об этом не рассказывал, я не расспрашивал, а на то,
что болтали об этом всякие Коты и Кошки нашего квартала -- мне было
совершенно наплевать.
Теперь мы -- Котенок, Бродяга и я -- были вне клетки. Но это составляло лишь
пятую часть операции. И ликовать по этому поводу было более чем преждевременно.

Между Кошачьей и Собачьей клетками и внутренними стенками фургона было
достаточно расстояния даже для взрослого Кота, а уж Котенок мог чувствовать
себя там совершенно свободно. Но где гарантия, что этот малолетка стремглав
выскочит из фургона, когда Васька или Пилипенко распахнут снаружи дверцы? Где