"Г.Ф.Кунгуров. Албазинская крепость." - читать интересную книгу автора

кладезь, поставили малую походную церковь. Городок подготовился к долгой
осаде.
Укрепившись в городке, Сабуров собрал с местных эвенков ясак малый
именем московского царя. Встревоженные эвенки опасливо смотрели на
светлоглазых, большебородых пришельцев. Подстрекаемые шаманами да
даурскими князьцами готовились к великому кочевью на север. Но ясак малый,
взятый Сабуровым при добром слове, его поход на ненавистного Албазу их
остановил. Таили они давнишнюю злобу на корыстного и жестокого
албазинского князя, его частые набеги, как яростный огонь, опустошали
мирные стойбища эвенков.
Тем временем даурский князь Албаза послал с дорогими подарками гонцов
к китайскому богдыхану, просил скорой помоги, клялся в верности и обещал
сполна платить ему ясак. "Крепость лочей, - говорил он, - поставлена на
страшном месте: угрожает и Даурской земле и Китайскому царству. Надобно
крепость лочей сжечь, а их вывести с корнем, чтоб и впредь не ходили они
ратным боем на великий Амур".
Уходило лето. Осыпались цветы, жесткие травы блекли. Падал звонкий
лист осин, оголились березы, ивы, тополя. Пахло в тайге горькой грибной
гнилью, стихли птицы. Зелень лесов померкла, терялись рощи в утреннем
тяжелом тумане. Из темных логов и ущелий тянуло сырым, знобким холодком.
В крепости Сабурова иссякли запасы, особенно хлеба, соли и огневых
припасов.
Страшились казаки: нагрянет зима, какова-то она на Даурской земле,
сколь лютая и сколь долгая?
...Тускнело вечернее небо, плыли серые клочковатые тучи. Сабуров
вошел во двор крепости, огляделся: небо сурово, ветер осенний остер,
стонет, хмурится Амур черной щетиной гребней. Сабуров присел на бревно,
видит: бежит Степанида, а вслед ей сыплется глухой бабий ропот:
- Сгибнем зазря в неведомых землях!.. Аль ослеп Ярофей и не видит
беды?
Чей-то надрывный голос добавляет:
- Пытай, Степанида, своего Ярофея, пытай, каков корм на зиму припас?
Аль на зазнамовских ячменях норовит прожить?..
Степанида скрылась за углом.
Хмурился Сабуров, думал: "Хоть мала у нас ратная сила, а надобно идти
боем и даурцев воевать".
Вошел в каморку. На лежанке, уткнувшись в изголовье, плакала
Степанида, плечи ее вздрагивали. Поднялась, повисла на шее.
- Ярофеюшко, тяжко, жонки корят...
Сабуров Степаниду обласкал, уговорил.
Всю ночь не спалось Ярофею. В неведомой стране застигла его зима
врасплох. Разброд и уныние охватили людей. "Запасов нет, хлебушко на
исходе, - твердил Сабуров. - Как зиму скоротать?" Закрыл глаза, отгонял от
себя назойливые думы, а они неотвязно терзали сердце. Всплывало золотое
поле зазнамовских ячменей. Хорош: густ, высок, зернист. Обильно родит
здешняя земля. Много ли пополнит запасы зазнамовский урожай? Считал,
прикидывал и выходило: зиму не прокоротать. Вскакивал с лежанки, садился к
оконцу. Густая темень плотно придавила и Амур, и горы, и леса. Взглянул на
небо: дрожали чистые звезды. И показалось Сабурову и небо, и звезды, и
земля, что утонула в темноте, близкими и родными. "Неужто бросать эдакую