"Милан Кундера. Подлинность" - читать интересную книгу автора

спала, что чувствует себя усталой, но убедить его ей не удалось, и он
продолжал гнуть свое; не зная, как ускользнуть от этой любовной инквизиции,
она решила выдать ему что-нибудь позабавнее; тогда-то ей на ум и пришла ее
утренняя прогулка, встреча с мужчинами, превращенными в детоносные деревья,
а в голове всплыла пустяковая полузабытая фраза: "На меня больше не
оглядываются мужчины". Она прибегла к ней, чтобы избежать сколько-нибудь
серьезного разговора; постаралась обронить ее как можно легкомысленней, но,
как ни удивительно, голос ее оказался горьким и меланхоличным. Она ощущала,
что эта меланхолия словно прилепилась к ее лицу, и тут же сообразила, что
будет неверно понята.
Он впивался в нее неотрывным сосредоточенным взглядом, и ее не покидало
чувство, что этот взгляд раздувает в глубине ее существа какое-то подспудное
пламя. Это пламя выжигало ей нутро, пробиралось в грудь, опаляло щеки, она
услышала, как Жан-Марк повторил вслед за ней: "На тебя больше не
оглядываются мужчины. Неужели от этого у тебя испортилось настроение?"
Она чувствовала, что пылает как головешка и что по ней ручьями струится
пот; она сознавала, что эти красные пятна на лице придают ее пустяковой
фразе непомерную значительность; ему должно было казаться, что этими словами
(такими, в сущности, безобидными) она выдала себя, выставила напоказ
какие-то свои тайные склонности, что заставило ее зардеться от стыда; чистое
недоразумение, да и только, но она оказалась не в силах его объяснить,
потому что такие вспышки румянца одолевали ее не в первый раз; прежде она не
признавалась даже самой себе в их истинной причине, но теперь уже не
приходилось сомневаться в том, что они означают, и именно поэтому она не
хотела, не могла о них говорить.
Приступ жара оказался затяжным и, в довершение всех мучений, происходил
на глазах у Жана-Марка; она уж и не знала, что ей делать, куда деваться, как
укрыться от этого пронизывающего взгляда. Смущенная до крайности, она
повторила ту же фразу в надежде, что ей удастся поправить все то, что не
удалось в первый раз, что она сумеет произнести ее как бы в шутку, для
потехи, для забавы: "Да, все дело в мужчинах - не оглядываются на меня, и
все тут". Но ничего не вышло, фраза прозвучала еще меланхоличнее, чем
раньше.
В глазах Жана-Марка внезапно вспыхнул знакомый огонек, фонарик
спасателя: "А я? А я? Как ты можешь думать о мужчинах, которые на тебя не
оборачиваются, когда я готов бежать за тобой хоть на край света?"
Она почувствовала себя спасенной: ведь голос Жана-Марка - это голос
самой любви, голос, о существовании которого она позабыла в миг
замешательства, голос любви, исполненный ласки и заботы; вот только жаль,
что сейчас она еще не готова его слышать; он доносится как бы издалека, из
непомерного далека; чтобы довериться ему, нужно еще вслушиваться да
вслушиваться.
Потому-то она словно одеревенела, когда он хотел стиснуть ее в
объятиях; она боялась прижаться к нему, боялась, как бы ее покрытое
испариной тело не выдало тайну. Миг был слишком краток, она не успела
справиться с собой, сдержать свой жест и оттолкнула его застенчиво, но
решительно.
10
Да была ли она на самом деле, эта неловкая встреча, лишившая их
способности к объятиям? Сохранились ли в памяти Шанталь эти краткие миги