"Николай Кудрявцев. Что уж, мы уж, раз уж, так уж..." - читать интересную книгу автора

справится. Тебе баба Яга, не указ, что ли?
- Погоди, Никанор, не сердись. Я не понял: Иван дурак, в смысле не
совсем дурак?
Никанор озабоченно посмотрел на Вольфовича.
- Все приятель. - Он сунул галстук в тот же карман, что и пиджак. -
Коньяк, ты, больше не получишь. А что касается Ивана, то он, в смысле,
совсем дурак. Ты же к умным людям обращался? Они тебя отшили. Сказали, что у
них, таких как ты, и не сосчитать. Ты на них не обижайся. Закон такой. Вы
же, тоже, своих избирателей так же отшиваете? Потому что закон так велит.
- Нет такого закона.
- А я и не говорю, что он, официальный закон. Он негласный. Так
сказать, чиновничья инструкция.
Журиновский сидел молча, опустив голову.
- А Иван, - продолжал Никанор, - за твое дело взялся, даже не спросив,
что за дело. Ну не дурак ли? И я ему буду помогать, потому что я, дурак еще
тот. И Брыня с нами отправится, потому что дурнее Брыни, разве только
паровоз. А Диоген, на коленях будет умолять, чтобы мы его взяли с собой.
Потому, что таких дураков как Диоген, еще поискать надо. - Он подошел к окну
и, глядя куда-то вдаль, задумчиво произнес: - Вот такая вот, славная,
дурацкая компания, наклевывается.
Он застыл у окна, думая о чем-то, о своем, домовском. Журиновский решил
не отвлекать его. Он задумался над словами Никанора. Тот стоял, не шевелясь,
видно тоже решил дать время Вольфовичу, подумать. Наконец, он решил, что
Журиновский, все понял.
- Все. Одевайся. - Он протянул гостю пиджак и галстук. - Пора стол
накрывать. Чайку попьем, баранками похрумкаем.
Вольфович принял из рук Никанора свои вещи и вытаращил глаза на
торговый ярлык, прилепленный к галстуку.
- А-а-а... Э-э-э... - Он показывал пальцем на ярлык.
- Оторви сам. - Никанор проследил за пальцем гостя. - Лакеев у нас нет.
Зажим на галстуке твой?
Вольфович кивнул.
- Депутатское удостоверение в пиджаке, твое?
Кивок головы.
- Значит и вещи твои, а то, что как новые, так радоваться надо.
Скрипнула дверь и в горницу ввалились Иван, Диоген и Брыня. От них
веяло весельем, здоровьем и пивом "Невское". Никанор быстро достал свой
чугунок, из которого вытряхнул на стол огромный, пузатый самовар с
пятилитровым заварным чайником на верху. Затем, произвольно, раскидал
плетеные из ивы вазы и заполнил их разносортными конфетами и разнообразным
печевом. Прямо на скатерть высыпал горку баранок, горку сушек и горку
кренделей. Перед каждым поставил большие, в красный горошек, чашки с
блюдцами; убрал чугунок в правый карман пиджака; взял в левую руку свою
деревянную ложку и сел во главе стола.
Владимир Вольфович, осторожно, отпил из своей чашки. Чай был вкусный,
бодрящий. Остатки похмелья умчались по-английски. Он перегнулся к Ивану.
- Скажите, а где вы берете такой вкусный чай?
- Никанор! - Иван разломил сушку на две половинки. - Гостю понравился
твой чай.
- Что? Хорош чаек? - Никанор вдохнул аромат, исходящий от его чашки. -