"Анатолий Кучеров. Трое " - читать интересную книгу авторачеловеческого объяснения, почти как глухонемые на пальцах.
- Ну и брось ты это дело, Коля, по-дружески говорю, - сказал Борисов, хмуро глядя в спокойное, теплое небо. - Я с ней сегодня вечером хотел встретиться, - не слушая Борисова, сказал Морозов. - Другого найдет, не беспокойся. - Думаешь? - недоверчиво спросил Морозов. - Нет, ты со зла. Да и что ж она, по-твоему, из железа? Все приходят и уходят, прилетел, посидел, перышки почистил и бывайте здоровы. Вот останься с ней кто-нибудь, тогда другое дело. А то она только встречает да провожает... Нет, я у тебя по другому случаю хочу совета. Эта рыжая, вероятно, как бой местного значения. На что-то рассчитывали, а серьезного результата нет. Морозов столкнул с огня кружку и засыпал огонь землей. - Про ту девушку в Доме офицеров я уже тебе рассказывал, ну, она у меня вроде миража в пустыне: глазами видишь, а нет ни адреса, ничего! И будь я самый счастливый, и то по теории вероятностей не встречу. Блажь. - Другую встретишь, - сказал Борисов. Весна, и ветер с запахом ив, и озерная тишина - все настраивало на благостный лад, и непривычные мысли лезли в голову, светлые, словно вымытые в весенней воде. - Вот мы решили поговорить о любви, - сказал Морозов задумчиво, - так мне же, ей-богу, нечего вам, ребята, рассказать. Впрочем, вспоминается одна глупая история, еще довоенная. Был я тогда совсем зеленым парнишкой и полюбил ходить в театр, когда мы в город из деревни приехали. Выпрошу у матери денег, приглажу вихры и отправляюсь с ребятами, а иногда и без постоянная труппа. У режиссера такая странная фамилия двойная, вторую часть еще помню: Замирайло или Загорайло. Ставили разные пьесы - и современные и классические. Я классические очень любил. "Отелло" три раза ходил смотреть, так жалко Дездемону было. Ну вот, отправился с дружком без билета, проскочили мимо капельдинера в партер, только стал гаснуть свет, юркнул я на пустое место. Сижу, на сцену смотрю. Поворачиваю глаза - рядом Дездемона, то есть другая, но вроде бы и та. - И ты влюбился? - Ну конечно: сразу! Положил руку на подлокотник да нечаянно и прикоснулся к ее руке. Ощущение такое, будто замкнулось электричество силой в двадцать тысяч вольт! Чуть до люстры не подбросило. И главное, никто этого электрического удара не чувствует, ты один. Едва в кресле сидишь: перед глазами туман и рука словно приросла к той, другой. Чудовищно сильное ощущение... Ну вот, сижу я рядом с Дездемоной и ничего на сцене не разбираю, ослеп и оглох. Наконец, понемногу загорается свет, поворачиваю голову и вижу: соседке-то моей за сорок, и лицо у нее злое, тяжелое. И что это было? Игра угасавшего света превратила ее в красавицу? Я убежал, как заяц, на галерку и смотрел второе действие оттуда. Вот вам моя первая любовная история. Морозов засмеялся веселым ребячливым смехом. - Тише ты! Кричишь и вправду, как в доме отдыха. - О, свет - великая сила! - сказал с глубочайшим убеждением Алеша Ивашенко. - На палитре у художника лежит свет, а в магазине в коробках продают радугу. |
|
|