"А.В. Кучинский. Тюремная энциклопедия" - читать интересную книгу автора

Многое зависит и от личности обыскиваемого, потому что делатели шмона
- опытные психологи (аналогично, скажем, и таможенники со стажем), по
движению глаз и неосторожным нервным движениям вас вычислят в первые же
минуты и тогда уж "тряхнут" до внутренностей.
Хорошие сигареты вряд ли доедут с вами до тюрьмы. В КПЗ вам будут вы-
давать из ваших пачек по пять или десять (везде свои порядки) сигарет в
день, а в день отправки "на тюрьму" выяснится, что вы за неделю скурили,
все пять блоков своего "Мальборо" или "Винстона".
Поэтому будьте попроще: "Прима" и "Беломорканал" менее интересны ра-
ботникам КПЗ, и у вас больше шансов появиться в тюремной камере с хоро-
шим запасом курева.
Вообще, довольно странный подход у органов к определению запрещенных
предметов; но если вспомнить, что не во всякой столовой на воле подаются
вилки или, упаси Бог, ножи... Вилки, конечно, ни в КПЗ, ни в тюрьме ни к
чему: ими просто нечего есть... Часто уже именно в КПЗ ощущается ка-
кой-то особый вкус пищи, особый запах жиров (если таковые вообще прибав-
лены) - лечебно-технического свойства. Хлеб почему-то все зеки называют
"спецвыпечкой"; действительно, какой-то "спец" есть и в хлебе: его дос-
таточно трудно проглотить, если он свежий, и почти невозможно разжевать,
если он чуть зачерствел.
Шмон (обыск) в КПЗ как бы предваряет длинную вереницу тюремных и ла-
герных шмонов, предстоящих будущему заключенному. Многих вводит в заб-
луждение его поверхностность; в будущем тюрьма неприятно удивит.


НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ

"Уболтать" мента

Если вы живете в маленьком городе или арестованы и помещены в КПЗ в
"своем районе", то шансы договориться с работниками КПЗ или даже со сле-
дователем - повышаются, "договориться" - имею в виду передачу забытых
вещей, еды, курева или организацию вполне законного свидания с родствен-
никами.
Караульным милиционером может оказаться приятель приятеля, племянник
жены брата - да мало ли кто еще! Поэтому бывалые люди пользуются этим,
особенно стараются "полосатики", идущие на "особняк" (об этом позже);
когда открывается "кормушка" в камере КПЗ, такой хитроумный зек уже си-
дит на корточках возле нее и тут же начинает "убалтывать" мента:
"Послушай, командир, что-то мне лицо твое знакомо? Ты не с улицы Ти-
мирязева?" "Да, с Тимирязева", - отвечает "командир". "Точно! - якобы
радуется зек. - Ты Вани Бякина племяш!"
"Нет, я Тони Шерлушовой сын".
"Ты? Тонькин сын? Ништяк, командир! Мы с ней в девятом классе за од-
ной партой сидели..."
Ну и так далее.
Дальше следует или попадание - или промах. При промахе милиционер на-
чинает понимать, что его "внаглую" колпашат; он начинает грубить и в от-
вет получает полновесный "отлай", в котором все известные нецензурные
выражения кажутся дамским набором из лексики придворного этикета. Причем