"Инна Кублицкая. Год грифона (вторая книга странствий Карми)" - читать интересную книгу автора - Разве я просила одинаково ирауских и прочих таннери? Я просила на
пол-эрау таких и на пол-эрау таких. Торговец торопливо добавил еще несколько монет. - Отлично, - сказала девушка, собирая деньги и увязывая в льняной лоскуток. - Теперь тряпки. Купец принес груду разного барахла. Брезгливо ковыряя поношенное тряпье, девушка выбрала сорочку, просторную длинную юбку и огромный выгоревший платок, достаточно теплый, чтобы уберечь от весенней прохлады. Чтобы спрятать стриженные волосы, девушка выбрала сравнительно чистый беленький платочек, а хозяин принес старую соломенную шляпу. В довершение ко всему девушка потребовала сумку из какой-нибудь плотной тряпки, чтобы унести выбранные вещи, уложила их, чуть примяв шляпу, спросила у хозяина, где поблизости можно переночевать, и ушла, тут же растворившись в ночной темноте. Купец торопливо побросал разворошенные вещи в угол, затушил лампу, запер лавку и побыстрее, пока не остановили ночные грабители, побежал домой. Девушка же, обходя многочисленные лужи, побрела к храму богини Таоли Навирик Ану Соллин, толкнула решетчатую калитку, огласившую улицу противным скрипом, вошла в молельную залу и в потемках, чуть-чуть развеваемых редкими масляными светильниками, поискала местечко, где можно лечь. Пристроив под головой мешок, она мгновенно заснула и проснулась только утром, обнаружив при этом, что вокруг нее образовался довольно заметный зияющий пустотой круг - те из соседей, кто среди ночи заметил рядом присутствие хокарэми, поспешили убраться подальше. толкотня... А вокруг девушки в одежде хокарэми неизменно образовывался кружок молчания; поэтому задерживаться на базаре она не стала, купила только полкаравая хлеба, небольшую лепешку сыра и пару крупных фиолетовых луковиц. Прошагав по южной дороге около половины лиги, девушка свернула в сторону и в глухом кустарнике переоделась. Хокарэмские одежки она аккуратно сложила и засунула в мешок, отправив туда же и полуразвалившиеся хокарэмские сапоги. Теперь по южной дороге, разметая пыль подолом расклешенной юбки, шла бедная крестьянка неопределенного возраста. Однако были неудобства и в таком наряде. Он укрывал ее от хокарэмских глаз, но вовсе не отпугивал других людей, падких на чужое добро. Вблизи от города, где по дороге шло и ехало верхом довольно много людей, это было не очень важно - у лихих людей была добыча и побогаче, однако дальше местность все более пустела, и одинокая фигура стала привлекать внимание. Внезапно перед ней выросли двое: - Эй, бабенка, далеко ли собралась? Девушка молчала. Мужички подошли ближе, заглянули под шляпу, скрывающую лицо: - О, да ты совсем молоденькая! - сказал один из них. - Не бойся, девка, не убьем... Другой деловито взялся за ее сумку, вытряхнул на траву сверток с хокарэмской одеждой и сапогами, потянул, разворачивая, и вскрикнул испуганно. Первый, лапавший в это время девушку, обернулся и тут же |
|
|