"Война без особых причин" - читать интересную книгу автора (Багой Александр)11Бабка Длинного, баба Даша, оказалась необъятной ширины старухой с генеральским голосом и повадками. Она тут же запрягла нас работать. Выяснилось, что ей надо вскопать огород, наколоть дрова, выкопать погреб и отремонтировать крышу. Осина хромал, дядя Коля принял на себя общее руководство, так что отдуваться пришлось Длинному, Чибе и мне. Через два дня я решительно заявил: – Хватит. Еще один такой день и я сам сдамся Интеллигенту. Дядя Коля засмеялся. – Ладно не работай, только тогда не светись здесь, уходи куда-нибудь. – Уйду, – обещал я. – Баба Даша меня с собаками не найдет. В результате я вставал утром. Быстро завтракал, брал удочку и уходил на реку. По дороге покупал бутылку самогона. На речке сразу раздевался до плавок, цеплял на крючок червяка, забрасывал и ложился на песок. Самогон ставил в воду. Рыбак я не ахти какой, но мне везло. В речке водились караси, и я всегда ловил десяток-другой. Выбирал тех, что покрупнее, обмазывал глиной и запекал в углях. Когда рыба была готова, я доставал из реки самогон… Я частенько засиживался далеко заполночь. Горел костер, тихо журчала река. Я ложился на спину и часами смотрелся в звездное небо. Мне хорошо думалось одному. В такие ночи кажется, что на земле ты остался один. Словами объяснить это трудно… Изредка приходил дядя Коля. Он тихо садился рядом. Я подвигал ему стакан. Мы почти не разговаривали. Горел костер. Журчала река. Лицо дяди Коли неуловимо менялось. Морщины разглаживались. Обычно настороженный взгляд становился каким-то умиротворенным. Когда прогорал костер и пустела бутылка, мы молча собирались и шли назад в деревню. Так проходили дни. Срок, назначенный Интеллигентом неумолимо приближался. Из города доходили нерадостные слухи. Например о том, что Интеллигент объявил в «Ласточке»: «Боцман спекся. Если он или его шестерки появятся в городе, им не жить». Так что расклад был ясен. Дня четыре до конца срока дядя Коля вместе с Осиной поехали в город. Им пришлось рискнуть – ехать на нашем «УАЗике» – Осина все еще с трудом ходил. За рулем, как всегда был Длинный. Я проводил их и сразу ушел на речку. Мне было все равно. Я не боялся будущего, потому что не думал о нем. Они вернулись поздно, часов в десять., когда я только собрался поужинать. Разложил на газете дымящуюся рыбу. С бутылка самогона стекали холодные капли воды. И тут подъехали они. Первым из «УАЗика» вылез Осина. Дохромал на одной ноге до костра. Сел на песок, вытянув вперед раненую ногу. Стянул через голову майку, огляделся. – Класс! – блаженно выдохнул он. – Как в раю! – потом посмотрел на меня. – А ты неплохо устроился. – Стараюсь, – Ну что, угощай! – сказал он мне. Я усмехнулся. – Сами угощайтесь. У нищих слуг нет. Дядя Коля рассмеялся. – И то верно. А мы не гордые, верно, Андрюха? Сами угостимся. Дядя Коля взял бутылку, выдернул бумажную затычку из горлышка. – Стакан один что ли? – спросил он. Я пожал плечами. – Я в два горла пить не умею. Дядя Коля повернулся к машине. – Длинный! Тащи стаканы! Три штуки! Длинный подошел к нам, протянул два граненых стакана. – Больше нет. – Ну и ладно, – сказал дядя Коля. – Значит будем поочереди. Ты последний. Длинный покачал головой. – Без меня пейте, – и похлопал себя по животу. – Язва. Весь день болит. Я лучше покупаюсь. – Как хочешь, – ответил дядя Коля. – Но завтра ты должен быть живой и здоровый. – Куда я денусь, буду, – буркнул Длинный раздеваясь. Оставшись в одних трусах встал во весь рост, погладил себя по груди и вдруг подпрыгнув, стремительно ринулся в воду. Отфыркиваясь и поднимая тучи брызг, поплыл на другой берег. Дядя Коля разлил самогон по стаканам. – За удачу, – сказал он свой обычный тост. Мы чокнулись. Выпив, я поставил стакан, закурил. Внимательно посмотрел на дядю Колю. Ясно было, что все это не с проста. – Давай, говори, – сказал я. Дядя Коля покрутил в руке стакан. – Сам знаешь, Вадик, глядя в сторону начал он. – Интеллигента надо валить. Либо он, либо мы, по другому никак. Я дурашливо засмеялся и как школьник поднял руку: – Я «за»! Дядя Коля натянуто улыбнулся. – Это хорошо, что «за». Вопрос в том, как это сделать. Мы тут, в городе эту тему пробивали. Я с пацанами побеседовал. Все говорят – Интеллигент в последнее время пугливый стал. Всюду ходит с охраной. Просто так к нему не сунуться. Вот Андрей – дядя Коля кивнул на Осину – придумал план, но… – он замялся. – Дело в том … мы так и сяк крутили… Вобщем без тебя Вадик, не обойтись, – дядя Коля посмотрел и твердо закончил. – Валить Интеллигента придется тебе. Почему-то его слова меня не удивили. Наверно подсознательно я ждал этого с самого начала. Я посмотрел на них. Осина задумчиво пересыпал песок из ладони в ладонь. Дядя Коля обхватил колени руками и по-прежнему не смотрел на меня. Из воды вышел Длинный. По собачьи отряхнулся. Мокрые трусы облепили его тощие ноги. Я тихо спросил. – Что за план? Осина оживился. – План такой, – заговорил он, пододвигаясь ко мне. – Каждый вечер Интеллигент сидит в «Ласточке». Там он проблемы решает, на бильярде играет. Бухает иногда. Напротив «Ласточки» церковь. Возле церкви побираются бомжи, нищие… К ним все привыкли, внимания ни кто не обращает. Часов в одиннадцать Интеллигент уезжает домой. От двери до машины идет с охраной. Я предлагаю вот что: ты переодевайся бабой, бомжихой. Когда Интеллигент выйдет, подходишь к нему, вроде как за милостыней. Оказываешься рядом, стреляешь и сразу же сигаешь в кусты. Кусты справа от входа. За кустами дорога. Там тебя будет ждать длинный на машине. – Кроме тебя некому, – вступил дядя Коля. У Андрея нога, Длинный за рулем, Чиба просто не сможет. Я буду страховать. Остаешься ты. Больше не кому. Наступило молчание. Я испытывал страшное чувство гордости. Даже мысли не было отказаться. Я мог сделать то, что больше не мог никто. Все зависело только от меня. Я был в тайне рад этому, хотя и не показывал виду. – Зачем бабой-то? – спросил я. Дядя Коля удивленно переспросил: – Что? – Зачем бабой переодеваться? – пояснил я. – На бабу внимания меньше, – ответил Осина. – И опознать тебя труднее будет. Я кивнул, соглашаясь. Мы опять замолчали. – Стрелять из «ТТ»? – снова спросил я. – Нет, – сказал дядя Коля, – из обреза. Вернее будет. Я огорчился в душе. Стрелять из ТТ мне казалось эффектнее. Я задал последний главный вопрос: – Когда? – Завтра, – ответил дядя Коля. Я посмотрел на часы. Было одиннадцать вечера. Я подумал, что жить мне осталось возможно всего двадцать четыре часа. Я взял бутылку и вылил остаток самогона в три стакана. Поднял свой. – За удачу! – сказал я и не чокаясь выпил до дна. 12 Было десять тридцать вечера. Я сидел на лавочке метрах в ста от входа в кафе «Ласточка». Ждал Интеллигента. Мимо, по аллее, шил люди. Я опускал голову, пряча лицо. Вобщем-то зря. Люди презрительно отворачивались. Уж очень сильно от меня воняло. Точнее от платья. Его пожертвовала баба Даша. Потом с ним колдовал Осина. Платье стало грязным и вонючим. Сначала мне было противно, потом притерпелся. Двое пацанов, лет по десять, прошли мимо. Один из них демонстративно зажал нос: – Ну и вонь! Отойдя метров на десять пацан крикнул: – Вонючка! Иди помойся, вонючка! Я бросил в них камень. Не попал. Лишь вспугнул стайку наглых воробьев. Они снялись с земли и пересели на деревья. Пацаны смеясь убежали. Я нервно зевнул. Потянулся. Минуты ожидания тянулись бесконечно медленно. И с каждой минутой моя ненависть к Интеллигенту таяла. Вместо нее появляласть злость и обида на дядю Колю и Осину. «Они-то в стороне, а я здесь, жизнью рискую», – растравлял себя я. Конечно это было несправедливо, но я ничего не мог с собой поделать. Еще, было страшно. Одновременно хотелось, чтобы все быстрее закончилось и чтобы ничего не случилось. Чтобы Интеллигент уже уехал. Или еще что. Лишь бы мне ничего не надо было делать. Хотя бы сегодня. Завтра – да! Завтра, пускай. Только не сегодня, не сейчас. «День кантовки, месяц жизни», А еще хотелось ссать. Постоянно. Я отходил за кусты уже два раза, испуганно обмирая при каждом хлопке двери. Вдруг это Интеллигент? Но это был не он. Интеллигент вышел неожиданно. Я уже почти поверил, что сегодня ничего не получится. Обрадовался. И вот тогда они вышли. Сначала появился Хмурый. Цепко огляделся. Повернулся назад и что-то сказал. Я закрыл глаза и медленно выдохнул. Когда открыл, они уже шли к машине. Впереди был Хмурый. За ним – Интеллигент. Еще двое шли по бокам, один сзади. Самое трудное оказалось встать. Я будто прилип к этой лавочке. Но я все таки встал. Сделал несколько неуверенных шагов. Ноги дрожали и подгибались. Я бы наверное убежал. Но бежать было некуда. И тогда я пошел навстречу. Я шел согнувшись. Боялся, что они увидят мои глаза и все поймут. Левой рукой я прижимал к животу сумку с обрезом. Правой мелко крестился. – Эй, куда прешь? – крикнул мне Хмурый. – Пошла на хер! В его возгласе прозвучали визгливые истеричные нотки. Он тоже нервничал и боялся. Это странным образом прибавило мне сил. Я вдруг успокоился. Хмурый легонько оттолкнул меня. – Куда? Иди на хер! Я что-то замычал и ткнул ему в грудь открытую ладонь, словно прося подаяние. – Ты чего, тварь, не поняла? – Закричал Хмурый и толкнул меня сильнее. Я упал и на четвереньках пополз к Интеллигенту. Сумка с обрезом волочилась по земле. – Ах ты блядь! – услышал я остервенелый вскрик. Сильный удар в живот подбросил меня в воздух. Я едва не закричал от боли. Удары следовали один за другим. Подняться я уже не мог. Я сжался и закрыл глаза. – Прекрати! – громко произнес кто-то совсем рядом – Ты чего, наширялся что ли? Ты же забьешь ее! Избиение прекратилось. Я попытался встать на четвереньки. Каждое движение отзывалось болью в животе. Меня мучительно вырвало. Кислый запах блевотины ударил в нос. – Да она сама, Саныч! Я ей кричу: «Куда»?!, а она идет! – оправдывался Хмурый. – Иди от сюда, мудак! И вы тоже! Толку от вас… Только баб уродовать можете! Ждите у машины! Я услышал звук удаляющихся шагов и недовольное бурчание охранников. Интеллигент коснулся моего плеча: – Давай, мать, вставай! Ты как, а? Я встал на колени. Ладонями опирался в землю. Голову не поднимал. Первым делом поддернул к себе сумку. – Ты их прости, мать, – говорил Интеллигент. – Они не со зла. Просто непонятки у нас сейчас, мать. Все на нервах. Давай я тебе денег дам, а, мать? Я опять замычал в ответ. Интеллигент поспешно зашарил по карманам. – Сейчас, мать, сейчас, – бормотал он. – Ты подожди, я сейчас. Моя рука скользнула в сумку, пальцы сжали приклад. Я плавно потянул обрез. Интеллигент держал в руках пачку денег. Отсчитал несколько купюр. – Вот, мать, возьми, – сказал он, поднимая глаза на меня. Увидел нацеленный на него обрез. В глазах Интеллигента промелькнуло удивление. – Ну, мать… – начал было он. Я нажал на курки. Грохнул выстрел. Интеллигент шатнулся назад, но устоял. С шумом взлетела стая воробьев. Рубашка на груди Интеллигента из белой стала красной. Деньги выпали из руки. Подхваченные ветром закувыркались в воздухе. Интеллигент тяжело рухнул на землю. Охранники у машины смотрели на меня. Хмурый медленно шагнул вперед. Его рука откинула полу куртки. Я увидел черную рукоятку пистолета за поясом. – Саныча убили! – резанул уши резкий крик и время внезапно ускорилось. Хмурый рванул пистолет из-за пояса. Я вскочил, подхватил сумку и ринулся в кусты. Бах! Бах! Бах! – прозвучали выстрелы. Я пригнулся и наддал. Выскочил на дорогу. Машины не было! Сзади трещали ветки. За мной гнались. Я затравленно оглянулся. Слезы отчаяния выступили на глазах. Белый «Москвич» – 412 на большой скорости выскочил из-за поворота. С визгом затормозил возле меня. Задняя дверца распахнулась. Дядя Коля закричал мне: – Сюда! Головой вперед я нырнул внутрь и «Москвич» сразу ринулся с места. Пух! Пух! – пули с глухим звуком ударяли в кузов. Я скорчился лежа на сидении. Длинный бешено выкручивал руль. Не сбавляя скорости он вошел в поворот. Потом еще раз. И еще. Резко затормозил. Я скатился с сидения на пол. Захлопали дверцы. – Вадик! Быстрее! Вадик! – закричал дядя Коля. Я, путаясь в подолах платья, выбрался из машины. Наш «УАЗик» уже трогался. Задние дверцы были открыты. Дядя Коля стоял на коленях, придерживая их. – Вадик! Быстрее! Я догнал «УАЗик». Забросил вперед сумку. Перевалился сам. Дядя Коля захлопнул дверцы. – Гони, – крикнул он. Мотор заревел. Я почувствовал как пол уходит из-под ног, уцепился за скобу, чтобы не упасть. 13 В город мы вернулись через три дня. В этот день как раз хоронили Интеллигента. Когда проезжали через центр, я, повинуясь внезапному порыву, хлопнул Длинного по плечу. – Останови, я выйду. Дядя Коля оглянулся. – Зачем? – К подруге зайду, – ответил я. Дядя Коля укоризненно покачал головой. – К подруге! … Нет чтоб к матери… Я поморщился. – Не учите меня жить. Помогите материально. Дядя Коля сунул руку в карман. – Сколько тебе? – Ты серьезно? – удивился я. – Давай сколько не жалко. Дядя Коля щедро протянул мне пачку. – Бери. Заработал. Я сунул деньги в карман. – Спасибо. Дядя Коля засмеялся. – Не за что. Чиба завистливо покосился на меня. А мне? – спросил он. Дядя Коля смерил его взглядом. – Ты не заработал еще. Чиба обиженно замолчал. Я выскочил из машины. – Пока! – и захлопнул дверцу. «УАЗик» тронулся. Дядя Коля высунулся из окна. – Вадик! – крикнул он, – завтра в восемь у меня: чтоб как штык! – Хорошо! – ответил я и помахал рукой. – Пока! Я перешел дорогу. Дворами прошел к Юлиному дому. Остановился возле подъезда. Постоял. Все было как раньше. Ничего не изменилось, кроме меня. Я взбежал по лестнице. Позвонил в дверь. Услышал тяжелые шаркающие шаги за дверью. Старческий голос спросил: – Кто? – Я узнал голос юлиной бабушки: – Это Вадим. Юля дома? – Дома, дома. Сейчас позову. Старуха зашаркала и удалилась. Потом дверь резко распахнулась. Юля бросилась мне на шею. Я обнял ее. ЕЕ щеки были мокрыми. – Ты плачешь? – спросил я. – Почему? Она не ответила. Теснее прижалась ко мне. Я приподнял ее и внес в квартиру. Ногой захлопнул за собой дверь и понес ее в ее комнату. В комнате она опустилась на диван и закрыла лицо руками. Я услышал сдавленные всхлипывания. Мое сердце тревожно забилось. Я встал перед Юлей на колени. Осторожно отвел от лица руки. – Что случилось? Тебя обидели? Кто? Скажи кто? Юля по-детски шмыгнула носом: – Никто меня не обижал. Я растерянно посмотрел на нее: – А чего ты тогда ревешь? – Я не реву. А ты сам пропал куда-то и ничего мне не сказал и даже не позвонил. – И на глаза у нее опять навернулись слезы. Я сел рядом с ней и обнял за плечи. Успокаивающе погладил. – Я к товарищу уезжал. Так получилось, Юль. Извини. А позвонить не мог, в деревне телефона нет. Я заглянул ей в лицо. – Извини, а? Юля кулачками вытерла слезы: – Ладно, извиняю. Вдруг она испуганно округлила глаза. – Ой, Вадик. Тебе же нельзя домой! Тебя какие-то бандиты ищут. Они даже к тебе домой приходили! Тебе спрятаться надо! Я пренебрежительно махнул рукой. – Пустяки. Я с ними уже разобрался. – Правда? – недоверчиво спросила Юля. – Конечно правда! Когда я тебе врал? Юля засмеялась. – Всегда! – Ах так?! Защекочу! Я повалил Юлю на диван. Она хохоча отбивалась. Моя ладонь легла ей на грудь. Юля вздрогнула и замерла. Ее глаза подернулись дымкой. Голова закружилась. Губы приоткрылись обнажив ровную полоску зубов. Мои губы прижались к ее губам. Я почувствовал как набухают и твердеют соски под моей ладонью. Юля расстегнула молнию моей олимпийки. – Слушай, я пропотел весь, – смущенно прошептал я, – может помыться сначала? Юля потянула олимпийку с моих плеч. – Потом… … Я приподнялся на локте. Пошарил по полу в поисках олимпийки. Наша одежда была разбросана по всей комнате. Я нашел олимпийку. Достал из кармана сигареты, закурил. Оглядел разворошенную постель. – Ну и бардак мы организовали, – улыбаясь сказал я. Юля не ответила. Она села на постели, придерживая на груди простыню. – Вадик, – Что? – Я хочу тебе что-то сказать. – Говори, – я потянул ее к себе, но Юля осторожно высвободилась. – Это очень-очень важно, – сказала она. Я внимательно посмотрел на нее. Ее лицо было сосредоточенным и серьезным. – Говори, – повторил я. Юля глубоко вздохнула. – Я … у меня … – начала она и замолчала. Вырвала у меня сигарету. Несколько раз глубоко затянулась. Раздавила сигарету в пепельнице. В общем… У меня будет ребенок, – быстро произнесла она. Я сел. Достал новую сигарету. Закурил. Юля напряженно ждала. Я выпусти колечко дыма. Проследил как оно дрожа поднимается к потолку. Потом спросил: – От кого? Юля вздрогнула как от удара. Метнула на меня яростный взгляд. – Ты… ты… – она задохнулась. – Убирайся! – Юля толкнула меня. Я чуть не свалился с дивана. Сигарета упала на пол, рассыпая красные искры. – Успокойся! – я схватил Юлю за руки. – Успокойся! Ну? Юля отвернулась. Ее плечи задрожали. Меня затопила волна нежности и любви. Я обнял Юлю. – Ну что ты? Что ты? Успокойся! Прости меня, я дурак, дурак! Только не плачь, а? Пожалуйста! Я целовал ее глаза, шею, губы. Юля постепенно успокоилась. – Тебе наверное смешно, – тих сказала она, – но я так обиделась… Я теснее прижал ее к себе. – Ничего. Я понимаю. Это ведь я виноват. Юля заглянула мне в глаза. – Что мне теперь делать, Вадик? – спросила она. Я пожал плечами. – Не знаю, – Хотя есть вариант… – продолжил я. Юля замерла, не отрывая от меня глаз. После паузы я закончил, – может тебе за меня замуж выйти, а? Юля потрясенно уставилась на меня. Я ухмыльнулся. Юля счастливо засмеялась. – Ой, Вадик! – и обвила руками мою шею. Я бережно отстранил ее. Просунул руку под простыней и положил ладонь на живот Юле. – Сколько? – Шесть недель – сразу ответила Юля. – А кто? – Пока неизвестно. Я откинулся на подушку. Покачал улыбаясь головой. – Ну и ну. В один день и жена и ребенок! Юля вытянулась рядом, прижалась ко мне и положила голову на плечо. – Это тебе повезло, – сказала она. Я обдумал ее слова. – Знаешь, – немного удивленно сказал я, – а ведь ты похоже права. |
||
|