"Иван Андреевич Крылов. ПСС, Том 1. Проза " - читать интересную книгу автора

О перемене, происшедшей в аде

Вот первое письмо, любезный в премудрый Маликульмульк, которое я к тебе
лишу после нашей разлуки. Я было хотел тебя поздравить с новым годом, но не
знаю, которому ты веришь календарю: Юлианскому ли, или древнему Римскому*;
а, может быть, ты и того мнения, что год со всякого нового дня начинается. Я
бы желал уверить тебя о моем к тебе дружестве, но мы с тобою столько
знакомы, что можем оставить для других такие учтивости, которыми ныне почти
все письма наполняются; итак, лучше скажу тебе новость, и какая ужасная
перемена делается в аде!
Вчерась минул срок полугодовому отсутствию Прозерпинину. Плутон с
нетерпеливостию ожидал ее возвращения; вдруг предстала перед него одна тень,
одетая в скороходское платье, и докладывала, что Прозерпина* прибыть
изволила. Минуту спустя богиня сама входит в нынешнем французском платье, в
шляпке с перьями и в прекрасных башмачках, которых тоненькие каблучки
придавали ей вершка три росту. Бедный Плутон оледенел, увидя ее в сем
наряде; мы сами несколько оторопели; некоторые из нас говорили очень тихо:
"Конечно, она сошла с ума", а другие кричали во все горло: "Богиня еще
прекраснее!" Но все с нетерпеливостию ожидали, чем все это кончится.
"Здравствуй, мой ангел! - сказала, подошед к своему мужу, Прозерпина, и
присела перед ним два раза. Признайся, - продолжала она, - что я не без
пользы возвратилась к тебе с того света! каково тебе кажется это платье, эта
ческа, эта шляпка, эти высокенькие башмачки? Знаешь ли, что все это
последней моды и взято из французских лавок?"
"Друг мой! - говорил, почти всхлипывая, бедный Плутон, - что тебе
сделалось?.. здорова ли ты?.. Ах! я ведь говорил, что частая перемена
воздуха может повредить мозговую перепонку. Любезная Прозерпина! опомнись,
что ты! Ах, зачем ты ездила на тот проклятый свет! Я предчувствовал..."
"Как зачем? - перехватила речь его Прозерпина, - знаешь ли ты, что я
там в нынешнюю поездку выучилась петь и танцовать: посмотри, как чисто делаю
я аглинские па в контрдансе".
В минуту подхватила она близ ее стоящего Сократа и принудила его
пропрыгать с собою аглинские прогулки.*. Диоген хохотал во все горло и
говорил, что это прекрасная пара, а Плутон бесился и не знал, что делать; он
шепнул тихонько Цицерону*, не может ли он уговорить жену его отстать от
таких дурачеств. Цицерон подошел к ней со всею важностию, достойною римского
оратора и сенатора.
"А! здравствуй, дедушка, - сказала она ему, - послушай, мне есть до
тебя маленькая просьба, и мне ужасть хочется, чтоб ты ее исполнил: напиши,
пожалуй, похвальную речь французским торговкам; ты не поверишь, как я и они
будем тебя благодарить, твои филиппические речи стоили тебе головы, а за эту
речь, о которой красоте я уверена, подарю я тебя последней моды фраком и
аглинским гарнитуром пряжек. Признайся, что это очень щедрая плата".
"Богиня! - сказал Цицерон, - могу ли я верить своим глазам, чтоб ты,
будучи бессмертна, пленилась дурачествами существ, которые едва живыми
назваться могут?"
"О! ты скучишь своими нравоучениями, жизнь моя, - отвечала
Прозерпина, - оставь их. Знаешь ли, что ты был бы нестерпим в нынешнем
свете, и разве одними твоими острыми словами мог бы сыскать благосклонность