"Джеймс Крюс. Мой прадедушка, герои и я " - читать интересную книгу автора

И вот, отдохнув за ночь от трудов и наевшись до отвала, мы снова
отправились на чердак. Сегодня Верховная бабушка протопила, экономии ради,
только прадедушкину каморку, из окна которой было видно море. Здесь стояла
оттоманка - не то удлиненное кресло, не то укороченный диван, - на ней
можно было примоститься полусидя, полулежа. Этой штукой я тут же завладел -
она была точно создана для моей больной ноги. Прадедушка расположился по
другую сторону стола в кресле на колесах. От печки тянуло приятным теплом.
Как-то само собой возникало балладное настроение.
Я перевернул "Морской календарь", на котором записал вчера
стихотворение, задней обложкой вверх и сказал прадедушке:
- Погляди-ка, что я придумал ночью!
Прадедушка, поднося огонь к трубке, ответил:
- Небось думаешь, ты один не спишь по ночам, Малый? Погоди-ка минутку!
- Раскурив трубку, он неторопливо достал из заднего кармана пустой бумажный
кулек, исписанный с двух сторон. - И я не с пустыми руками. Сочинители
стихов, видно, вроде светляков. Давай-ка поглядим, не померкнут ли наши
рифмы при свете дня! Ну как, начнем с тебя?
- Хорошо, - ответил я и прочел ему свою балладу с обложки "Морского
календаря":


Баллада про Генри и про его двадцать тёток

Бедный Генри, бедный Генри,
Двадцать тёток у него.
Согласитесь, многовато
Для ребенка одного.
"Генри!" - с двадцати сторон
Раз по двадцать слышит он.

Вот шагает Генри в школу.
Двадцать теток - как конвой.
Забивает гол в футболе -
В двадцать глоток визг и вой.
Мяч ударит головой -
Двадцать теток крикнут: "Ой!"

Тётки были так богаты!
Целых двадцать у него
Паровозов. Многовато
Для ребёнка одного.
Согласитесь, ни к чему
Целых двадцать одному!

И покинул двадцать тёток
Бедный Генри в двадцать лет.
И кричали в двадцать глоток
Двадцать теток: "Генри нет!"
Слёзы их текли журча
В двадцать раз по три ручья.