"Анатолий Краснопольский. Я прошу тебя возвратиться (Повесть о военных медиках)" - читать интересную книгу автора

Они знали все о полюбивших во сне, о полюбивших по описанию. О тех, кто
влюбляется лишь после долгого срока, о тех, кто полюбил какое-нибудь
качество и не любит после того других, с ним несходных. Настолько ли ты
понял Анну, чтобы выбрать подходящий момент для признания?
Все произошло как у тебя. С первого взгляда.
- Ох этот первый взгляд. Как первый снег. Тает быстро. Первый взгляд
как ранние цветы. Они увядают рано. Это быстрое утешение и нестойкость -
первый взгляд.
А как же, отец, твой первый взгляд?
- Мой? А ты небось подумал, что мне потом было легко? Любовь всегда
насыщена, наполнена содержанием, она предметна, ее можно осязать. Она
проходит у тех, кто не способен работать на нее. Да, да, мои друг,
работать на любовь. Работать, как раб. Впрочем, ты и не заметил, как начал
делать то, чего в другом случае не сделал бы. Правда?
Ах, отец, ты добрый человек и просто-напросто утешаешь меня.
- И ты добрым будь. Это выгодно: добрые живут долго, мой мальчик.
Шутишь. Ты всегда в трудную минуту умел отшутиться.
- Но ведь ты убедил Анну?
Кажется... Но прежде ее убедил полковник Якубчик: этот оскольчатый
перелом, как мина замедленного действия, мо/кет сработать в самый
неподходящий момент.
- Что ж, он прав, твой шеф. Терапевт уточняет диагноз и через неделю. А
попробуй ты пройти мимо явной угрозы. Хирург, как и сапер, не имеет права
на ошибку.
Ну вот, теперь ты видишь, в какое время я отправился к тебе.
- Вижу. Трудная у тебя минута. Но я и не подумаю, что мой сын навещает
меня в час своего праздника, тогда бы ты явился ко мне просто с пустыми
руками. Впрочем, заведено так на свете: когда вам, детям, приходится туго,
вы вспоминаете нас, клянетесь в любви и преданности. И мы, даже оставшись
за чертой времени, не покидаем вас. Вы ложитесь спать, а мы у ваших
изголовий, только вот потрогать ваши головы не в силах. Но как мы плачем,
как плачем неслышными слезами, когда теряем в вас свои надежды. Но я жил и
радовался не зря. Если твой друг Женя Ангел наперекор всему все-таки
отправится в Ленинград, значит, ты чего-то уже достиг.
Ты слышишь грохот турбин, да? Это сверлит пространство "тушка". Там
девушка в синем костюме. Она вглядывается в лица пассажиров. Кто-то
спокойно хрустит конфетой, привычно разглядывая газеты. Кто-то пугливо
бросает взгляд в иллюминатор, наверное, летит первый раз и чуточку трусит.
Девушка спокойна. Если даже не выпускается шасси и командир корабля кружит
и кружит над землей, надеясь на чудо. Проходя по салону, она спокойно
произносит: "На время снижения самолета всем необходимо пристегнуть ремни.
Они вмонтированы в сиденья ваших кресел. Уважаемые пассажиры..." И будет
предлагать ничего не знающим об опасности людям леденцовую карамель,
которая устранит неприятное ощущение в ушах. А Жене Ангелу она, конечно,
принесет целый кулек "долгоиграющих" тянучек и сто раз напомнит ему, что с
профессором Гребенюком я уже дважды говорил по телефону, что
Ленинград-теоретик и Киевпрактик стали близки благодаря Аэрофлоту.
Пользуйтесь же его услугами, колумбы двадцатого века.
...Крутой дорогой поднимаюсь к госпитальному городку. На минуту
сворачиваю в сторону от главных ворот, к бывшей казарме, музею "Косой