"Н.Красников. Мышегуб (сокращенный вариант повести) " - читать интересную книгу автора

(Обрати внимание на сходство методологий: ведро преображало сущность
помещенных в него объектов, то есть играло роль своеобразного каллиглифа, а
точнее, "фобоглифа", ведь трансформирующим фактором являлся страх...) Дальше
все просто: ошалевшие от голода крысы начинали друг друга терзать, и через
какое-то время, строго по Дарвину, в живых оставалась единственная, наиболее
крутая Рэмбиха - злой каннибал с чугунными бицепсами, красными глазами и
свистящим дыханием старого штангиста. Это исчадье ада еще несколько дней
подкармливали теплыми сородичами, чтобы закрепить пройденный материал, а
потом осторожно клали на пол перед норой. Грызун-убийца, понюхав воздух,
неуклюже протискивался в темный лаз, и буквально через пару минут до слуха
наших не отягощенных сентиментальностью предков начинал долетать хруст
кровавой бойни, перемежаемый жалобными стонами умирающих крыс...
Этот остроумный способ подходил к ситуации как нельзя лучше: я понял,
что мне предстоит создать мышегуба! Взять случайную мышь и превратить ее в
нечто большее, в лучезарного и буреносного посланника, который ворвется в
душную паутину извилистых нор, пройдет по трупам бывших собратьев и швырнет
телеграмму моей ярости к худым ногам загадочного кукловода. Все выглядело
просто, как дважды два. Нужно было поместить подопытную мышку в замкнутый
объем и выстроить потоки сфокусированной энергии таким образом, чтобы
эмоциональные возмущения попали в резонанс с шагом решетки восприятия
красоты и рекурсивно передались... ну, о принципе работы каллиглифа я тебе
уже писал, не буду повторяться.
Я немедленно раскрыл лаптоп и уселся за таблицы ключевых символов.
Преобразование и в самом деле оказалось очень простым: не прошло и пары
часов, как все было готово. В качестве носителя энергии я выбрал
электрический свет - что-нибудь из длинноволновой части спектра, - а базовый
рисунок решил задать в виде полурифмованного текста. В результате получилась
довольно симпатичная формула, практически не зависящая от объема рабочей
камеры. А уж с геометрией, я думал, как-нибудь разберусь. Не зря же я
столько сопел над изометрическим аниматором! Будет случай посмотреть его в
деле. Оставалась самая ординарная, а значит, и самая трудоемкая задача -
поймать исходную мышь...
Крокодилиха за дверью опять издает царапающий звук. Наверное, хочет
подготовиться, подточить филенку, чтобы при первом же облаке пробить дыру и
ворваться в туалет. Непонятно, зачем ей так рисковать? Облако ведь может
отползти - и тогда ей крышка. Или не крышка? Может, что-то уже изменилось? С
ушлой тварью нельзя быть ни в чем уверенным наверняка, предугадывать ее ходы
чертовски трудно. Логика, во всяком случае, ничем не лучше шестого чувства.
Кстати, именно шестое чувство подсказало мне, что недостаточно просто
спрятаться в потоке солнца; надо еще и дверь шваброй подпереть... Ну почему,
почему я не могу просто выйти из туалета и встретиться с ней лицом к лицу?!
Или все-таки могу? Проклятая нерешительность! Опять она стоит у меня на
дороге, рука об руку с постыдным страхом, не давая пройти к сияющим вершинам
самоуважения!
Но это сейчас я дрожу и колеблюсь, и боюсь лишний раз выпустить газ. А
вчера мне сам черт был по колено: план атаки представлялся восхитительно
простым, за окном приплясывало радостное утро, а я летел на неизвестного
врага на гребце успеха - локоны развевались на ветру, обнаженный каллиглиф
блистал на солнце, и даже такая задача, как разработка мышиной западни,
казалась сущим пустяком: я ухватился за нее с энтузиазмом дилетанта, позабыв