"Александр Крон. Капитан дальнего плавания" - читать интересную книгу автора

В детстве все необыкновенно. Не надо забывать, что Короленко, бывшая
Софиевская, - улица южного города. Большую часть года солнце исправно
светит и греет, и вся жизнь одесских ребят, за вычетом сна и школьных
занятий, проходит под открытым небом. Двадцатые годы. Ни о каких высотных
домах в Одессе и не слыхивали, матросским рассказам об американских
небоскребах хотя и верили, но сильно сомневались, что в них можно жить: ни
с соседкой через окошко обменяться новостями, ни покурить с соседом во
дворе. Вся жизнь на виду, все друг друга знают, новый человек сразу будет
замечен и обсужден, у всех старожилов своя прочно сложившаяся и в
большинстве случаев справедливая репутация, распространяющаяся и на детей.
Парень с нашей улицы - это рекомендация. Трудовому населению одесской
улицы не чуждо понятие "своего круга", на улицах ребята знакомятся быстро
и беспрепятственно, но ввести незнакомого мальчика в дом на "Короленко,
одиннадцать" было посложнее: родители, предоставлявшие детям почти
неограниченную свободу, внимательно присматривались к их окружению, и
мнение родителей имело вес. И в своих записках, и в наших беседах,
вспоминая детство, Александр Иванович неизменно называл своими ближайшими
друзьями Колю Озерова и Сашу Зозулю. Александра Петровича Зозулю, ныне
юрисконсульта крупного универмага, я обнаружил во Львове и на его
свидетельства еще не раз буду ссылаться.
Александр Петрович хорошо помнит не только о первом знакомстве с Сашей
Маринеско во время традиционной встречи двух соседних школ, но и о первом
посещении "Короленко, одиннадцать", о простых, сердечных, но в чем-то и
строгих нравах семьи Маринеско, о том, как деликатно расспрашивал гостя
Иван Алексеевич: кто родители, с кем дружит, о чем мечтает? Много позже
Александр Петрович понял: это был экзамен. Экзамен Саша Зозуля выдержал,
через месяц-другой он становится своим человеком в семье, Ивана
Алексеевича зовет дядей Ваней, с Сашей Маринеско они неразлучны.
Сопоставляя воспоминания А.П.Зозули с записями самого Александра Ивановича
и с тем, что сохранила память их ныне здравствующих сверстников, прихожу к
убеждению, что буйная ватага мальчишек и девчонок с улицы Короленко при
всей своей пестроте обладала своими, вероятно, никем не сформулированными,
но незыблемыми принципами, несомненно повлиявшими на то, как складывались
характеры многих подростков, в том числе будущего командира "М-96" и
"С-13".
На улице Короленко высоко ценилась отвага. В это понятие входило и
умение постоять за себя, но только в оборонительном варианте. Отвага
понималась прежде всего как стремление к неизведанному. Считалось
постыдным бояться волны, глубины и высоты, жары и холода, напряжения и
усталости, темноты, змей, бандитов, привидений, - в общем, всего, что
может испугать труса и неженку. Мерилом отваги была готовность к самому
трудному, самому рискованному предприятию, к любой авантюре, если она
обещала яркие впечатления, приобретение новых навыков и умений, проверку
своих зреющих сил. В этом смысле девочки с улицы Короленко мало в чем
уступали мальчикам, традиционного мальчишеского презрения к девчонкам на
улице Короленко не знали.
Не надо пугаться слова "авантюра". Авантюристами ни Саша Маринеско, ни
его ближайшее окружение не были. Это не значит, что на улицу Короленко не
заглядывали всякие авантюристы, старавшиеся найти опору и среди
подростков. "Мосье Эйхбаум, - писал в своем изысканном стиле бабелевский