"Александр Крон. Капитан дальнего плавания" - читать интересную книгу автора

написать гораздо раньше.
Вот что писал мне в августе шестидесятого Александр Иванович:

"Здравствуйте, уважаемый Александр Александрович!
От всей души благодарю Вас за внимание, которое Вы оказали моей особе в
статье "Ветераны". Жаль, что Вы находитесь не в Ленинграде, а то бы я в
знак признательности стал перед Вами на одно колено, как перед гвардейским
знаменем.
Я никогда не считал себя героем и даже по окончании войны был не
удовлетворен своей деятельностью.
Вы первый человек, который осмелился написать так обо мне. Еще раз
большое морское Вам спасибо.
В Ленинграде я видел Мишу Вайнштейна, он мне передал, что в августе Вы
будете в Ленинграде, и кратко посвятил меня в Ваши творческие планы на
будущее. Я считаю, что могу Вам принести некоторую пользу, а потому прошу
Вас, когда будете в Питере, сообщить о своем свободном времени, и я буду к
Вашим услугам. Передают Вам привет Вайнштейн, Полещук и Юнаков, которых я
видел вчера.
А пока желаю Вам всего наилучшего и надеюсь на скорую встречу.
А.Маринеско. 4.VIII.60".

Письмо это нуждается в некоторых комментариях.
Замечу, во-первых, что письмо это, несомненно дружественное, окрашено
свойственным Александру Ивановичу добродушным юмором. Представить себе
Маринеско стоящим перед кем-то даже на одном колене невозможно. Только
перед знаменем.
Точно так же невозможно представить себе, что Маринеско лукавил или
кокетничал, говоря: "Я никогда не считал себя героем". Настоящим героям
чаще свойственна неудовлетворенность; оглядывая пройденный путь, они
обычно приходят к мысли, что многое можно было сделать иначе и лучше.
Близкие друзья Александра Ивановича свидетели тому, как далек он был от
самодовольства. Конечно, он тяжело переживал замалчивание подвига "С-13",
но его беззлобная душа жаждала не славы, а справедливости, и не столько
даже для себя, сколько для команды. Его угнетала мысль, что из-за него
долгое время были лишены своей доли общественного признания люди ни в чем
не повинные. Впоследствии я имел полную возможность убедиться, что
соратники Маринеско не винили в том своего командира, а когда в одной
местной газетке была сделана попытка принизить его роль в январских
атаках, никто из них на это не клюнул.
Но, может быть, характернее всего для Маринеско последний абзац письма.
Александр Иванович предлагает встретиться, но для чего? Совсем не для
того, чтобы рассказывать о своих подвигах и обрести в писателе своего
будущего биографа. Нет, узнав от общих друзей, что писатель работает над
романом о подводниках, он предлагает ему свою бескорыстную помощь.
Кстати, об общих друзьях. Трое из них названы в письме. О скончавшемся
в 1970 году Евгении Гавриловиче Юнакове читатель уже немного знает.
Владимир Антонович Полещук во время войны командовал дивизионом подводных
минных заградителей. В прошлом торговый моряк, как и Маринеско, после
демобилизации - историк флота, кандидат военно-морских наук, он и после
переезда в Москву не переставал принимать участие в судьбе Александра