"Агата Кристи. Птица со сломанным крылом" - читать интересную книгу автора

по-викториански сентиментален.
- Кто этот-счастливец, полагаю, лучше не спрашивать? Ну, в таком
случае мне остается лишь выразить надежду, что он вполне заслуживает
чести, которой вы его удостаиваете.
"Старичок просто прелесть!" - подумала Мейдж.
- Знаете, я думаю, мы с ним прекрасно поладим, - сказала она. - У нас
одинаковые вкусы, взгляды - это же очень важно, да? Нет, правда, у нас с
ним много общего, мы давно уже все-все друг о друге знаем... И от этого на
душе делается так спокойно, понимаете?
- Понимаю, - сказал мистер Саттертуэйт. - Хотя лично мне еще не
приходилось видеть, чтобы кто-то о ком-то знал абсолютно все - и именно
присутствие некоторой тайны, как мне кажется, и помогает супругам
сохранить взаимный интерес...
- Ничего, попробую все-таки рискнуть! - рассмеялась Мейдж, и оба
отправились переодеваться к ужину.
Вниз мистер Саттертуэйт спустился последним. Он приехал сюда один, и
его вещи распаковывал не его слуга, а это всегда его несколько раздражало.
Когда он появился, все уже были в сборе, и Мейдж без лишних церемоний, как
стало принято в последнее время, объявила:
- А вот и мистер Саттертуэйт. Все, я умираю от голода! Идемте.
Впереди рядом с Мейдж шла высокая седая женщина довольно яркой
наружности. У нее был звучный ровный голос и красивое лицо с правильными
чертами.
- Здравствуйте, Саттертуэйт, - сказал мистер Кили. Мистер Саттертуэйт
чуть не подскочил от неожиданности.
- Здравствуйте, - сказал он. - Простите, я вас не заметил.
- Меня никто не замечает, - печально вздохнул мистер Кили.
В столовой все расселись за невысоким столом красного дерева. Мистера
Саттертуэйта поместили между молодой хозяйкой и приземистой темноволосой
девушкой, громкий смех которой выражал скорее непреклонную решимость быть
веселой, чем искреннее веселье. Кажется, ее звали Дорис. Женщины такого
типа меньше всего нравились мистеру Саттертуэйту: на его взгляд, их
существование с художественной точки зрения ничем не оправдывалось.
По другую руку от Мейдж сидел молодой человек лет тридцати, в котором
с первого взгляда можно было угадать сына красивой седовласой женщины.
А рядом с ним...
Мистер Саттертуэйт затаил дыхание.
Трудно было сразу определить, чем она его так поразила. Не красотой -
нет, чем-то иным, неуловимым, ускользающим.
Склонив голову набок, она слушала скучноватые застольные
разглагольствования мистера Кили. Она была здесь за овальным столом - и в
то же время, как показалось мистеру Саттертуэйту, где-то очень далеко
отсюда. По сравнению с остальными она выглядела словно бы бесплотной. Она
сидела, чуть отклонясь в сторону, и в позе ее была завораживающая красота
- нет, больше чем красота... Она подняла глаза, на секунду встретилась
взглядом с мистером Саттертуэйтом - и он вдруг нашел слово: волшебство.
Да, в ней сквозило нечто волшебное - словно у обитателей Полых Холмов
"Имеются в виду эльфы и феи - сверхестественные существа из кельтской
мифологии. Согласно преданиям их обиталищем были пещеры и древние
курганы.", лишь отчасти схожих с людьми. Рядом с ней все сидящие за столом