"Агата Кристи. Душа крупье" - читать интересную книгу автора

такая же, как все. Прямо-таки взъелась на графиню, о которой знать ничего
не знает, и слушать ничего не хочет, как я ни пытаюсь ей что-то
втолковать. Разве так можно, мистер Саттертуэйт? Я верю в торжество
демократии - а в чем она, демократия, если не в том, чтобы мужчины
относились друг к другу как братья, а женщины - как сестры?..
Он взволнованно умолк. Мистер Саттертуэйт попробовал представить себе
ситуацию, в которой между графиней и Элизабет Мартин могли бы возникнуть
сестринские чувства, - но у него ничего не вышло.
- Графиня же, - продолжал Рудж, - в полном восторге от Элизабет и
уверяет, что она совершенно очаровательная девушка во всех отношениях. Ну,
скажите, о чем это говорит?
- Это говорит о том, - суховато ответил мистер Саттертуэйт, что она
живет на свете гораздо дольше, нежели мисс Мартин.
Тут Франклина Руджа словно прорвало.
- А знаете, сколько ей лет? Так вот, она мне сама сказала.
Представьте, не побоялась! Я ведь думал, что ей лет двадцать девять, а она
призналась, что тридцать пять, хотя я у нее даже не спрашивал. Она не
выглядит на свои года, правда?
Мистер Саттертуэйт, определявший для себя возраст графини где-то
между сорока пятью и сорока девятью, лишь удивленно приподнял бровь.
- Не советую верить всему тому, что вы услышите в Монте-Карло, -
пробормотал он.
Он достаточно повидал на своем веку, чтобы убедиться, что с юношами
спорить бесполезно. Ведь если Франклину покажется, что его собеседник в
чем-то не прав, он тут же набросится на него с отвагой молодого рыцаря -
разве что собеседник сможет немедленно представить ему неопровержимые
доказательства.
- А вот и графиня, - поднимаясь, сказал Рудж. Графиня приближалась к
ним с ленивой грацией, которая ей так шла, и вскоре они сидели на скамейке
уже втроем. С мистером Саттертуэйтом она держалась мило, но несколько
отчужденно. Она очень изящно подчеркивала разницу между ним и собой,
обращаясь к нему как к несравненно более компетентному старожилу Ривьеры и
испрашивая его мнение по всем вопросам.
Она вела разговор тонко и умно. Уже через несколько минут Франклин
Рудж почувствовал, что его ласково, но совершенно определенно просят
удалиться, и графиня с мистером Саттертуэйтом остались tete-a-tete "С
глазу на глаз (фр.).".
Она сложила зонтик и принялась чертить им на земле какой-то узор.
- Мистер Саттертуэйт, вам, кажется, симпатичен этот мальчик?
Она проговорила это тихо, чуть ли не с нежностью в голосе.
- Славный юноша, - уклончиво ответил мистер Саттертуэйт.
- Да, очень, - задумчиво произнесла графиня. - Я успела многое
рассказать ему о своей жизни.
- Вот как, - сказал мистер Саттертуэйт.
- Такие подробности я мало кому раскрывала, - мечтательно продолжала
она. - Я ведь прожила очень, очень необычную жизнь, мистер Саттертуэйт. Со
мною случались такие удивительные вещи, что кое-кто может" пожалуй, и не
поверить.
Будучи достаточно догадливым, мистер Саттертуэйт без труда понял, к
чему она клонит. В конце концов, все, что она наговорила Франклину Руджу,