"Агата Кристи. Душа крупье" - читать интересную книгу автора

человека. Мистер Саттертуэйт случайно его знал и огорчился, увидев в
обществе графини. Франклин Рудж был американец, типичный выходец из
какого-то западного штата: чрезвычайно любознательный, чрезвычайно
невежественный, но вполне симпатичный. В нем забавно сочетались
свойственные всем его соотечественникам практичность и идеализм. В
Монте-Карло он приехал в компании молодых американцев обоего пола, весьма
похожих друг на друга. Это был их первый выезд в Старый Свет, и они
хвалили и критиковали все кругом без стеснения и без разбора.
Проживающие в отеле англичане им по большей части не нравились - как,
впрочем, и они англичанам. Однако мистер Саттертуэйт - с гордостью
называвший себя космополитом - отнесся к ним вполне благожелательно. Ему
импонировала их напористость и прямота, хотя некоторые их выходки иногда
просто приводили его в ужас.
"Стало быть, Франклин Рудж и графиня Царнова, - усмехнулся он про
себя. - Да, пожалуй менее подходящую компанию для юноши придумать трудно".
Когда парочка поравнялась с ним, мистер Саттертуэйт вежливо приподнял
шляпу, а графиня кивнула, одарив его обворожительной улыбкой.
Графиня была высокая, ухоженная женщина. Волосы и глаза у нее были
черны от природы, а брови с ресницами - такой невиданной черноты, какая
природе и не снилась.
Мистер Саттертуэйт, знавший о женских уловках много больше, чем
пристало знать мужчине, тут же воздал должное ее искусству макияжа:
матовая сливочно-белая кожа не имела, казалось, ни единого изъяна.
Особенно эффектно выглядели едва заметные коричневые тени под
глазами. Губы - не вульгарно-алые или малиновые, а изысканного цвета
красного вина. На ней было нечто черно-белое, весьма смелого фасона, а в
руках розовый зонтик того оттенка, какой считается наиболее выигрышным для
цвета лица.
Франклин Рудж чуть не лопался от важности.
"Вот идет молодой глупец, - сказал себе мистер Саттертуэйт. -
Впрочем, не мое дело давать ему советы, да он и не станет их слушать. Что
ж, и мне в свое время приходилось платить за жизненный опыт".
И все-таки он испытал беспокойство, так как был уверен, что одной
милой юной американке, приехавшей вместе со всей компанией, дружба
Франклина Руджа с графиней вряд ли по душе.
Он уже собирался удалиться в противоположном направлении, когда
заметил, что снизу по тропинке к нему поднимается упомянутая уже
американка. На ней был хорошо сшитый строгий костюм с белой муслиновой
"Муслин - разновидность тонкой хлопчатобумажной ткани." блузкой и удобные
туфли на низком каблуке. В руке она держала путеводитель. Иные ее
соотечественницы, побывав в Париже, выезжают из него разодетые в пух и
прах. Но не Элизабет Мартин: эта девушка "производила осмотр Европы" самым
серьезным и добросовестным образом. Чувствуя в себе тягу к культуре и
искусству, она твердо вознамерилась за те деньги, которыми располагала,
узнать и увидеть как можно больше.
Впрочем, для мистера Саттертуэйта ее образ вряд ли ассоциировался с
культурой или же искусством. Скорее всего, она казалась ему просто очень
юной.
- Доброе утро, мистер Саттертуэйт, - сказала Элизабет. - Вы случайно
не видели Франклина?.. То есть мистера Руджа?