"Елена Криштоф. Сто рассказов о Крыме " - читать интересную книгу автора

папаху, серую, какие тогда многие носили... И тут Шульц понял - Скилур!
Может быть, Шульц закричал от радости. Было от чего кричать. А вернее,
не закричал, но тут же стал рассказывать, как более ста лет назад археолог
Бларамберг увидел на рельефе из мрамора двух скифов вот в таких вот
остроконечных головных уборах, колпаках. Рассказывал не долго - стремглав
поспешил в Крым, где ждали дела: пыль веков прикрывала еще не одну тайну
скифской столицы. В те сороковые Шульц был сильным, рыжим, быстрым.
Радовался, наверное, своему здоровью, своему ладному телу, любил свою
настойчивость и удачу. Что же касается пыли веков - он ее кисточкой сметать
не мог: у него не было пальцев обеих рук - потерял их археолог на войне.
В крымской археологии Павел Николаевич оставил примечательную страницу.
"Шульц копает, Шульц нашел, Шульц выехал на канал", - говорили о нем. Да,
археологические находки и в наше время очень часто начинаются со
строительства. Строят - роют - находят. Когда прокладывали трассу канала, он
со своей экспедицией шел впереди. Даже впереди саперов.
Тридцать лет его жизни прошли в Крыму, в горячей степи, которая на
рассвете, пока еще не зарычали механизмы и дождевальные установки не
развесили свои крылья, напоминала ему скифскую степь с двумя всадниками...
Говорят, Шульц похож был и лицом и острым клоком бороды на старшего, то есть
на Скилура.
Когда я его увидела, он был уже совсем стариком, но борода загибалась
все также остро и кожа обгорала на ветру. И вот что интересно: никогда бы не
подумала, что смелость больше всего бросится в глаза в облике этого ученого,
старого человека. Но именно так случилось: бросилась. А как же иначе? За
своим Скилуром он отправился летом сорок пятого, когда не только мне, мало и
плохо образованной девочке, многим казалось: кому это нужно?

О Митридате

"Нет имени более известного, чем Митридат. Его жизнь и его смерть - это
значительная часть римской истории", - так писал известный французский
драматург, немного, наверное, все же склонный к преувеличениям, Жан Расин. А
между тем Митридат умер в Керчи. Случилось это в первом веке до нашей эры, и
Керчь тогда звали не Керчью, а Пантикапеем, и был город этот столицей
государства Боспорского.
История, что привела царя Понтийского Митридата из Малой Азии в
Пантикапей, как в последнее убежище, начинается издалека. Сначала в Крыму
появлялся, и неоднократно, его военачальник Диофант с войсками. Имя Диофанта
сохранил нам декрет, текст которого в виде надписи на камне был найден в
конце прошлого века среди развалин Херсонеса. В этом декрете Диофант назван
другом и благодетелем Херсонеса, победившим скифского царя Палака, сына
Скилура. "Когда скифский царь Палак внезапно напал на Диофанта с большим
полчищем, он обратил в бегство скифов, считавшихся до тех пор непобедимыми,
и таким образом устроил так, что царь Митридат Евпатор первым водрузил над
ними трофей", - говорит декрет. Однако в Тавриде Диофант узнал не только
победы...
Он, посланник могущественного Митридата, через некоторое время после
победы над Палаком вынужден был бежать от Савмака, возглавившего восстание
на Керченском полуострове, причем бежал так, что едва успел вскочить на
корабль, который за ним прислали из Херсонеса. Правда, добежав до этого