"Елена Криштоф. Сто рассказов о Крыме " - читать интересную книгу автора

Севастополе, окружали Херсонес Таврический. А вот и следы путаных переулков,
тесных дворов. Вот чаны для засолки рыбы, давильни, кладовые... Только
тропинка над морем протоптана явно не в те времена, но ничем, я думаю, не
отличается от древней.
И весьма возможно, что Гикия шла сюда, к обрыву над морем, по такой же
точно тропинке, петляющей между кустиками полыни и ромашки. Глядела вслед
уходящему в море солнцу, гадала о своей судьбе. Судьба же на ее долю выпала
нелегкая. В знак примирения с дальними соседями выдали ее замуж за
боспорского царевича. Однако не жажда мира и дружбы, а один только коварный
расчет руководил боспорцами, когда они настаивали на этом браке.
Херсонеситы, которые простаками тоже не были, на этот раз дали себя
провести. Радушно приняли жениха, правда, взяв с него слово никогда не
отлучаться из Херсонеса, даже ради свидания с отцом.
Любила ли Гикия своего мужа или дала согласие на брак, потому что это
устраивало ее город?.. Она ведь была, прежде всего, гражданка Херсонеса,
даже несколько кичившаяся этим, как титулом.
Хочется верить, что вся золотистая от солнца и моря, с литыми тяжелыми
прядями струящихся волос, в струящихся белых одеждах, с высокими ногами и
длинными тонкими руками, она была настоящей женщиной... Что пахло от нее не
только благовониями, но и просто ромашкой, которая и тысячи лет назад цвела
здесь в мае так же свирепо, так же подавляюще. И, может быть, гадала Гикия
на тех же лепестках, на каких гадают девчонки и поныне: любит-не-любит?
...А он, любил ли? Терзался ли, замышляя злое дело? И какую участь
готовил жене, если победит?
История разворачивалась так.
Приезжали в Херсонес посланцы из Боспора, вроде бы для того, чтобы
передавать дары. Приезжали и будто бы уезжали. Но на самом деле тайно после
заката солнца пробирались в город и прятались в обширных подвалах архонтова
дома.
Сам архонт к тому времени давно умер, а то, может быть, он быстрее, чем
Гикия, вывел бы хитрецов на чистую воду. А так разоблачение произошло
совершенно случайно. Провинившуюся служанку Гикия отослала в какую-то
дальнюю комнату, и девушка пряла там пряжу. Вдруг у нее падает кольцо с
веретена и закатывается в щель. Чтоб достать кольцо, надо приподнять одну из
половиц, выстилающих пол. Она приподнимает и видит: во тьме, тесно
прижавшись друг к другу, тускло поблескивая оружием, сидят вражеские воины.
Не на доброе дело собрались!
Сначала у служанки перехватило дух. Потом она осторожно опустила доску
на место и, мелькая босыми пятками, побежала к двери, позвать госпожу...
Узнав обо всем, Гикия тихо сошла со своего кресла, неуверенно сделала
первые несколько шагов, закрыла глаза ладонями... Да, земля колебалась под
ногами, и свет солнца померк...
Потом она приказала служанке молчать и отправилась к архонтам.
Еще некоторое время город ел, пил, спал, работал, торговал, ссорился,
состязался в красоте, ловкости, хитрости и ничего не знал о той тайной
гибели, которую готовили ему враги. Знали только избранные и принимали
меры...
И вот настала ночь после поминок по архонту Ламаху, отцу Гикии. Ночь
накануне того дня, когда боспорцы собирались выйти из тайников и перерезать
херсонеситов, уставших от игр, плясок и возлияний.