"Михаил Кривич, Ольгерт Ольгин. Сладкие песни сирен" - читать интересную книгу автора

Н-ская зона свободной торговли. Сторонники миссисипского варианта, в пику
духовому оркестру, протаскивали в эфир через областное радиовещание блюзы и
совсем уж что-то непонятное в стиле "кантри", и вечерами в парке валторны и
корнеты пожарников схлестывались с негритянскими (из громкоговорителей)
саксофонами.
Товарищ Н. колебался, чью сторону принять, и все ждали его решения.
Вот и сейчас он сидел, большой, лобастый, в массивных очках, и рассеянно
крутил глобус, на котором красным цветом были прочерчены два канала:
Амуро-Энский и Миссисипи-Энский. Каково же было удивление собравшихся,
когда товарищ Н. заговорил совсем о другом. Какой же мелкой, даже ничтожной
показалась собравшимся тема его доклада по сравнению со стройкой века. Но
велик, ох велик был авторитет товарища Н. в городских и областных
организациях! Вскоре актив настроился на деловую волну, а потом, когда
доклад был окончен и отзвучали аплодисменты, выступавшие в прениях все как
один поддержали положения и выводы товарища Н. о закреплении трудовых
ресурсов области. И, покритиковав себя за недостаточное внимание к вопросу,
стали вносить конкретные предложения. Была, в частности, высказана идея
воздвигнуть за пределами городской застройки надувной шатер, километр на
километр, а под ним разместить всех, кто нуждается в улучшении жилищных
условий. Завотделом промышленности высловыв потаемную думку об удвоении
производительности труда путем всеобщей и полной роботизации. Вирна думка,
ничего не скажешь. Начальник Н-ского горпищеторга не ударил в грязь лицом и
выложил на стол, как принято нынче говорить, целый пакет предложений.
Некоторые из них мы просто обязаны предать гласности: первое - собрать
силами пионеров и комсомольцев побольше макулатуры и поменять ее в
Аргентине на мясо и в Уругвае на бананы; второе - побрататься с несколькими
городами, каждый из которых славен и богат каким-то пищевым продуктом (он
называл для примера Рокфор, Коньяк, Изюм, Кальмар и финский населенный
пункт Салями - не уверены, что такой есть, но начальнику пищеторга виднее),
и пусть делятся по-братски; третье - понастроить в области кроличьи и
заячьи фермы с тем, чтобы благодаря плодовитости этих малых животных на
прилавках не переводились крольчатина и зайчатина; четвертое - временно
поднять розничные цены на все продукты, а то переедает народ, и нездорово
это, и прилавки пустые...
Вот как бурлила творческая мысль. Интересные все предложения,
нестандартные, многообещающие, но по ряду причин с ходу их не реализовать.
А надо было с ходу.
Совещание зашло в тупик. Товарищ Н. хмурился, постукивал карандашом по
столу, прерывал выступавших резкими нелицеприятными репликами. Все шло к
тому, что совещание, по логике событий, с минуты на минуту прервется и, как
не раз уже бывало, товарищ Н., посоветовавшись по телефону с Москвой,
объявит волевое, но в данных обстоятельствах единственно правильное
решение. Тут, однако, неожиданно для всех слово попросил секретарь
областной писательской организации. Первый писатель области - человек
чтимый (хотя, к сожалению, не очень читаемый), к его совету не раз прибегал
сам товарищ Н., когда ему надо было определить собственное отношение к тому
или иному явлению областной культуры, будь то исторический роман на местные
темы или эскизы праздничного оформления главной площади. В гуманитарной
сфере командир писательского взвода слыл большим авторитетом; но зачем же
он лезет в чужую епархию, в заповедную зону принятия решений?