"Борис Кригер. Сказки" - читать интересную книгу автора

наступит, и все станет ясно и покойно.
Грубое лицо гостя вовсе омедвежилось, а Мишка так заслушался, что чуть
было не вскрикнул, что есть такая развязка и он, пушистый медведь, хорошо
знает, где она, но, припомнив кошмар минувшей ночи, лишивший его с Зайкой
дома, бедняга и вовсе притих.
- Нет такого ключа, блеф это, мираж, оправдание смердящей плоти, не
желающей потеть во имя духа, во имя благодати и боголюбия, - вдруг рявкнул
посетитель совсем неожидаемо, - вот хотя б взглянуть на наше существование
незашоренными очами. К чему, к примеру, Закон позволяет волочить статуи по
нечетным дням, а по четным предписывает их долбить, и только каждый пятый
день искать себе пропитание и строить кров? Зачем Закон запрещает приволочь
сначала обрубок скалы к откупленному месту и лишь потом выдалбливать
скульптуру, спокойно и без спешки, а не в суете посреди дороги? Не нам с
тобой тырить в глаза лубочными пояснениями, дескать, Богу будет неясно, если
покатит человек всю жизнь бревнами по просеке необработанный камень, может,
он его просто так катит от нечего делать. А коли, не дай Бог, посреди пути
помрет, то и не воздастся ему по трудам его бесплодным. Посему - кати и
долби одновременно.
Ну а чего ж, к примеру, нельзя выточить статую прямо в скале - как же!
Сказано в Законе: "Вознеси славу Его...", а как ее вознесешь, не сдвигаясь с
места? И еще Закон сообщает, что он-то еще милосердный, что обрабатывая
скалу по пути, мы отбрасываем лишнюю пыль и крошку, премного статую к концу
дороги облегчая. Какое к лешему послабление?! Десятый год волочу, а с каждым
днем все надрывнее, все более клеится к земле истукан.
- Ну полно, совсем я заврался, - вдруг воспрял мужлан, - разве не торчу
я в кайфе от успеха, едва завидев некоего погорельца, начавшего со мной
одновременно и даже пораньше, но пыхтящего теперь за многие мили позади, и
не гордость ли взыграет при первом сравнении моего колосса вот хотя бы и с
твоим жалким каменным обрубком? Нет, брат, немалого достиг я, немалого. И
бревнышки ты мне все же дай, помнишь, как я тебе в начале лучшую скалу в
округе раздобыл? А что ты из нее, красавицы, за уродца выбил, не мне решать,
а должок оплати.
Морда пришельца вдруг раскраснелась, теперь он недобро зырился прямо в
потолок над собой и молчал в ожидании ответа.
Мишка почувствовал, что если он такового не поимеет, то ненароком и
взглянет на пушистых собеседников, и, собравшись с духом, промямлил:
- Хорошо, хорошо.
- Ну вот и славненько, - смягчился гость, сразу посерев лицом
обратно. - Завтра зайду за тобой, сходим к твоей статуе, заодно и
похвастаешь успехом.
Пришелец едва окончил, сразу резко вскочил со стула и вышел вон,
полоснув на прощание по Мишке невидящими глазами. Только дверь захлопнулась,
комната залилась сумраком, ибо время явно не спало и день был съеден
окончательно.
Мишка с Зайкой, оставшись одни, забродили по комнате и наткнулись на
обеденный стол. Они стали копошиться в оставленной на нем пище. Мишка выбрал
кусочек курочки, но совсем холодный, безвкусный, а Зайка, погрызя горькую
морковку, взялся за кусочек шоколадки, вовсе не растаявший, ибо было
холодно.
- Зайка, - прожевал Мишка, - надо что-то делать - мы совсем пропадем с