"Борис Кригер. Рассказы" - читать интересную книгу автора

Как они, два немолодых человека, устроятся в Занзибарии, они не думали.
Нужно было вырваться из этой "пошлости" раз и навсегда, а там будь что
будет. Занзибария была единственной страной, принимавшей иммигрантов такого
возраста, но только если они были одиноки. Дело в том, что занзибарийский
премьер-министр сам овдовел, поскольку супруга его попала под статью
уголовного кодекса жизни: рак яичников, и таким образом премьер из
сочувствия к одиноким, разведенным и необоснованно брошенным провел через
занзибарийский однопалатный парламент поправку к закону об иммиграции, в
связи с которой супруги Венцебросовы и собирались покинуть родину,
обосновавшись в таинственной и, предположительно, менее пошлой Занзибарии,
разумеется, предварительно друг с другом разведясь. Занзибарийское
посольство довольно быстро распознало, что многие аппликанты стали намеренно
разводиться перед отъездом и только с целью того самого отъезда. Поэтому
занзибарийское посольство перестало доверять местным документам о разводе и
стало требовать от свежеразведенных представлять дело о разводе перед
занзибарийским представителем. Собственно, для этого рассмотрения супруги
Венцебросовы и занимались составлением убедительных жалоб друг на друга.
Анастасия Яковлевна не хотела никуда ехать и своей женской интуицией
ощущала всю бредовость затеи, но она всю свою нехитренькую жизнь посвятила
Дмитрию Максимовичу и не хотела теперь вставать на пути его счастья, даже
если для этого было необходимо идти на подлог, обман, введение в заблуждение
официального представителя занзибарийского посольства.
Анастасия Яковлевна проработала большую часть своей жизни библиотекарем
сначала в городской библиотеке, а теперь, попав под сокращение бюжета, в
музыкальной библиотеке, доживавшей последние свои, быть может, месяцы.
Страна, где проживали супруги Венцебросовы, называлась Супостания. Они
проживали в ее столице Сумасбродинске и любили этот город. Тополя,
потрескавшиеся тротуары, окна старых домов - все это составляло для них
понятие родных пенатов, и Дмитрий Максимович, будучи писателем, неразрывно
слился с этим городом, этим небом, наполняемым грозами, с этими листьями
осенних непогодий, пересечением крестообразных рам, так напоминающих
тонкостенные трубочки судеб.
Однако Дмитрий Максимович не мог более мириться с явной "пошлостью",
которая повсеместно стала зависать над его любимым Сумасбродинском. Трудно
было объяснить, что изменилось в этой стране, но она больше не была его
старой знакомой Супостанией. Изменился сам воздух, которым дышал Дмитрий
Максимович, и он, как душевный астматик, нуждался в перемене местожительства
буквально по медицинским показаниям.
Анастасия Яковлевна таких чувств не испытывала, однако не перечила
Дмитрию Максимовичу.
Закончив писать жалобу, Венцебросов отдал листок Анастасии Яковлевне и
вернулся к своему роману "Мытарства Духа", который он писал вот уже сорок
лет. Работая инженером на заводе зарядных устройств, Дмитрий Максимович
всегда имел достаточно досуга, чтобы писать. Он начал свой роман сценой
явления Святого Духа в цех завода зарядных устройств и далее во многих
главах описывал с редкими перерывами мытарства этого Духа среди мятежных душ
его сослуживцев. Вы скажете, что на такую тему не следует тратить сорок лет
жизни? Ошибаетесь. Почему? Просто ошибаетесь, и не будем больше об этом,
незачем лезть в душу чужую, как в свой холодильник. Каждый волен
растрачивать свою жизнь по-своему. Нет на это запрета. Не вышел еще такой,