"Феликс Крес. Черные мечи (Авт.сб. "Сердце гор")" - читать интересную книгу автора

- Эй? Есть там кто?
Тишина. И неожиданно - омерзительный скрип двери...
На пороге хижины возник седой как лунь старик. Длинная коричневая
накидка тихо шелестела на ветру. Поблекшие, но необычайно мудрые глаза
внимательно разглядывали путника. Под этим взглядом все страхи как-то сами
собой улетучились, как если бы глаза обладали удивительной силой,
способной уничтожить любой черный страх. Взамен пришло нечто иное.
Неуверенность? Почтение? Смирение?
- Приветствую тебя, сын мой, кем бы ты ни был! - Голос старика был
тихим и чуть хриплым, но слова звучали дружелюбно. - Входи. Мой дом открыт
для всех.
Байлей сделал полшага вперед. Он ощущал странную робость, столь
необычайную, словно предстал перед лицом самого императора... а не перед
обычным стариком горцем, может быть даже пастухом.
Старик не был пастухом, и Байлей понял это, едва успел об этом
подумать. Громбелардский пастух никогда не научился бы столь хорошо языку
Кону.
Старик тем временем испытующе разглядывал путника. И вдруг улыбнулся,
от чего лицо его помолодело на добрых два десятка лет.
- Тебе нечего бояться, юноша. Я самый обычный человек. И хочу тебе
помочь, поскольку мне кажется, что ты нуждаешься в помощи... Разве не так?
- Так, господин, - с неожиданной откровенностью согласился Байлей.
"Господин"... Спроси его кто-нибудь, он не смог бы объяснить, почему
воспользовался этим, полагавшимся только высокорожденным, титулом. В самом
облике старика было нечто требовавшее уважения.
- В этой части Гор меня называют просто Старец, - сказал хозяин, снова
дружелюбно улыбаясь. - Но давай войдем.
Он повернулся и, пригласив жестом, исчез в утробе дома. Дартанец
неуверенно двинулся следом. Перешагнув порог, он закрыл за собой дверь.
Маленькие квадратные оконца пропускали хилую струю света, и хижина
утопала в полумраке. Тихо трещал огонь в очаге, отбрасывая красные сполохи
на стоящий посреди комнаты массивный стол. Потемневшая от времени
столешница была завалена густо исписанными страницами. На чистом
деревянном полу в беспорядке валялись толстые книги. Книги торчали и из
сундука, крышка которого упала на лавку возле стены. Стоявшие вокруг
сундуки поменьше, похоже, тоже были забиты книгами. Простая кровать,
табурет, висевший над огнем котелок дополняли обстановку комнаты. Кроме
представлявших собой огромное богатство книг, было еще одно, не
подходившее к убогому убранству дома, - бархатный, шитый золотом плащ,
висевший на вбитом в стену колышке.
- Как ты сумел собрать столько книг, господин? - вырвалось у Байлея. -
В столь безлюдном месте?!
Старик понимающе улыбнулся, опускаясь на лавку.
- Нет ничего невозможного, сын мой, - сказал он. - Просто что-то -
сложнее, что-то - проще. Вот и все, сын мой.
Байлей опустился на табурет, осторожно сложил на пол мешок и меч,
нервно огляделся по сторонам.
- Ты куда-то все время торопишься, сын мой. Чем-то заведен, будто...
Спешка и потеря самообладания до добра не доведут. Так-то, юноша.
- Ты прав, господин, и действительно есть то, что торопит и подгоняет